Добрый день, уважаемые форумчане.
Хочу предложить оставлять в данной теме примеры Ваших квент.
Если эта квента соответствует игроку на Сиале, то прошу оставлять аккаунт и имя персонажа (не исключено, что какому-нибудь ДМу понравится Ваша квента и он решит "поблагодарить" Вас в игре).
Также прошу знающих людей просто оставить примеры квент из прошлого и/или из других проектов.
Full Version: Примеры квент.
Было лето и маленький Кемер жил в доме деда под городом. Родители Кемера не пережили одну из многих войн и поэтому кроме деда у него
родственников не осталось. Сам дед - когда-то знаменитый боец – теперь ушел на покой и занимался тем, что разводил сад и учил внука уму
разуму.- Кемерка! Ах ты, охальник! Видела б твоя покойная матушка как ты извозился! Не миновать тебе сегодня вечером розог – пугал он
непутевого внука, но никогда в жизни пальцем его не тронул.
У Кемера было все! И почти настоящий лук, вырезанный заботливыми руками деда! И маленькие разноцветные камешки, честно выигранные в
«Считалки – кричалки»! И целый сад, в котором можно устраивать битвы с соседскими мальчишками, играть в салки и в прятки – в общем -
весь мир у ног! И главное у него был друг – Сашка – пухлощекий сын паладина из города – который за Кемера мог заступится даже перед
старшими мальчишками! «Вместе мы непобедимы!» - кричали они, выгоняя втрое превосходящие силы «противника» - соседских хулиганов – из
своего сада.
А потом появилась Она – Ка-Мира. Камка… Камочка… Но это потом – а в начале – худенькая гибкая девчонка кометой влетела в их счастливую
жизнь и - сделала ее лучше! Маленький, стриженный под пацана черноглазый дьяволенок! Она бегала быстрее пухлого Сашки, лазала по
деревьям лучше Кемерки – легче была – и абсолютно ничего не боялась! И скоро «Вместе мы непобедимы!» - уже звучало в три голоса.
Отличное было время… Самое лучшее…
На зиму Кемер с дедом переезжали в Столицу – и малыш очень скучал, писал письма и мечтал о следующем лете.
Но прошел год – и снова настало лето. Кемера уже никто не звал малышом – он вытянулся и стал статным молодым человеком, которого дед
всю зиму учил обращению с оружием.
И вот они встретились – он, Сашка, и Кама… Естественно - расхвастались друг перед другом – Кемер показывал как он делает «Танец
лезвий», Сашка – что может поднять папин молот (для чего втихую увел его у папы прямо перед дежурством и тащил сюда аж из города. Ох и
влетело ему тогда….) Но лучшей, конечно, была Ка-Мира, которая не только повторила «Танец лезвий», но еще и показала «Скрытую силу» и
под конец метнула точно в дерево один за одним пять кинжалов! Мальчики уныло, но безоговорочно признали ее победу…
А дальше все было странно и необычно – Сашку посадили под домашний арест на целых две недели – уж очень папа разозлился из-за молота –
и они остались вдвоем… Кемер перестал что либо понимать – но если раньше он во что бы то ни стало старался в любых играх выиграть, то
теперь он пытался незаметно проигрывать Камке и это доставляло ему радость большую, чем от выигрыша… Если она замечала – она ругалась,
конечно, страшно, но он не переставал… А потом он первый раз взял ее за руку – и больше не выпускал - они гуляли держась за руки как
будто боялись потерять… Потерять эти минуты, когда их чистые души наполнял свет…
Но тут Кемеру срочно пришлось уезжать. У деда появились проблемы в Столице – старые обиды дали о себе знать – и счастье прервалось
также внезапно, как и началось.
***
Прошел год, а она ни разу не ответила на его письма. Он сходил с ума, истязал себя в тренировочном зале до изнеможения – но это не
помогало. Выиграл соревнования молодых бойцов Столицы – но это не принесло облегчения – и вот наконец! Снова лето, Сашка! Привет! Скока
лет! Сто! Да больше! А ты вырос! Слышал-слышал - ты у нас теперь чемпион! А сам то! Первый молот школы Паладинов! Ну, дай я тебя
обниму! Тяжелый черт стал! И потом робко: А где Камка…?
- Знаешь, Кемерыч, она больше с нами не «играет»… У нее теперь другая компания…
- Да ну тя! Разводишь? Это же - Камка! Наша Камка!
- Была наша…
- Врешь! С кем?!??
- Да у нее сейчас крутая компания… встречается там с одним…
- Не может быть! Она же обещала! Ждать! Она же говорила…
- Да не напрягайся… Все в жизни бывает…
- Не напрягаться???!!! Сашка!!! Один раз спрашиваю - ты со мной или нет?!?…
Назад Сашка Кемера нес, несмотря на собственные поломанные два ребра и руку. Они дрались отчаянно и безнадежно – противников было
больше, они были старше и лучше экипированы. Началось все с «Посторонись недоделок!» как только они вошли в таверну и увидели Каму. Ей
было весело. Сначала их били, потом пинали, когда уже не было сил закрывать голову руками – просто калечили. Но все было бы ничего, но
когда его устали бить подошла она и сказала «Ты зря сюда пришел. Тебе вообще не стоило вылазить из твоей деревни!» И мир рухнул.
Правой половины лица у него фактически не было – она была стесана подчистую. В щеке торчали осколки зубов и лицевых костей. Местный
доктор и его помощник кое как собрали лицо Кемера в кучу, так что оно перестало напоминать арбуз в разрезе, но до бывшего Кемера – ему
было очень и очень далеко. Деда почему то не было в доме и за больным ухаживал Сашка. После ухода доктора у того начался бред и не
стихал три дня. «Я носил ей яблоки из дедова сада, а она мне обещала…» - тихо говорил Кемер и Сашка решал, что лихорадка кончилась, но
потом видел, что глаза его – один сплошной белок – и менял компрессы. Когда он очнулся Сашка понял по тихому сдавленному плачу… Да
ладно тебе Кемерыч – прорвемся…
А через две недели, когда Кемер смог встать и ходить – они нашли тело деда. Тот лежал в выгребной яме с отравленным дротиком в шее и
уже давно разлагался. Сашка вытянул его и они вместе похоронили деда под яблонями, которые он так любил. А еще через день пришел
человек с невзрачной внешностью и показал бумаги, подтверждающие что дед, перед тем как умереть, оставил все имущество ему. Сашка
сгоряча спустил его с лестницы и побежал к отцу… Вернулся грустный и злой и предложил пожить у него…
Кемер, уже собравший к тому времени вещи, сказал тогда: «Сашка – я понимаю что ты со мной не поедешь – у тебя тут семья и все
такое… Но потом через время, когда подрастешь – уезжай из этого города… Потому что когда-нибудь я вернусь сюда и заставлю их пожалеть о
каждом сказанном ими слове… Всех…Так вот лучше что бы ты этого не видел…
Он поджог дом и сад и ушел…
***
Он скитался по пустыне и перебитой челюстью пытался разжевывать местные корешки. Он дрался с дикими собаками за гниющие останки павшей
коровы. Потом он вышел к окраинам города и попал в руки к шайке тамошних полунищих-полубандитов. Они были каннибалами, но он руками
забил главаря, не слишком быстро махавшего двумя топорами, и сам стал главарем.
Потом было нападение на монастырь, в подземельях которого, как оказалось, хранилась книга невиданной силы. Темный Некрономикон.
«Источник яда». Повеление мертвецами. И Кемер перестал быть Кемером, но стал Унакором - Поедателем червей. Так его прозвали жители тех
земель, потому что пока он не научился поднимать более-менее пристойные умертвия, он бегал по кладбищам и искал свежих еще
разлагающихся мертвецов – в которых еще теплились крохи воспоминаний о былой жизни.
Но потом он научился...
\\вот такая примерно история, только чуть покороче, была у моего сорко-пма-бг. но потом появилась Хельга, и сорк, так и не став пм-ом, уснул вечным сном) но я думаю он еще вернется)
зы. написано не мной, я лишь слегка адаптировал рассказ к нашему миру)
родственников не осталось. Сам дед - когда-то знаменитый боец – теперь ушел на покой и занимался тем, что разводил сад и учил внука уму
разуму.- Кемерка! Ах ты, охальник! Видела б твоя покойная матушка как ты извозился! Не миновать тебе сегодня вечером розог – пугал он
непутевого внука, но никогда в жизни пальцем его не тронул.
У Кемера было все! И почти настоящий лук, вырезанный заботливыми руками деда! И маленькие разноцветные камешки, честно выигранные в
«Считалки – кричалки»! И целый сад, в котором можно устраивать битвы с соседскими мальчишками, играть в салки и в прятки – в общем -
весь мир у ног! И главное у него был друг – Сашка – пухлощекий сын паладина из города – который за Кемера мог заступится даже перед
старшими мальчишками! «Вместе мы непобедимы!» - кричали они, выгоняя втрое превосходящие силы «противника» - соседских хулиганов – из
своего сада.
А потом появилась Она – Ка-Мира. Камка… Камочка… Но это потом – а в начале – худенькая гибкая девчонка кометой влетела в их счастливую
жизнь и - сделала ее лучше! Маленький, стриженный под пацана черноглазый дьяволенок! Она бегала быстрее пухлого Сашки, лазала по
деревьям лучше Кемерки – легче была – и абсолютно ничего не боялась! И скоро «Вместе мы непобедимы!» - уже звучало в три голоса.
Отличное было время… Самое лучшее…
На зиму Кемер с дедом переезжали в Столицу – и малыш очень скучал, писал письма и мечтал о следующем лете.
Но прошел год – и снова настало лето. Кемера уже никто не звал малышом – он вытянулся и стал статным молодым человеком, которого дед
всю зиму учил обращению с оружием.
И вот они встретились – он, Сашка, и Кама… Естественно - расхвастались друг перед другом – Кемер показывал как он делает «Танец
лезвий», Сашка – что может поднять папин молот (для чего втихую увел его у папы прямо перед дежурством и тащил сюда аж из города. Ох и
влетело ему тогда….) Но лучшей, конечно, была Ка-Мира, которая не только повторила «Танец лезвий», но еще и показала «Скрытую силу» и
под конец метнула точно в дерево один за одним пять кинжалов! Мальчики уныло, но безоговорочно признали ее победу…
А дальше все было странно и необычно – Сашку посадили под домашний арест на целых две недели – уж очень папа разозлился из-за молота –
и они остались вдвоем… Кемер перестал что либо понимать – но если раньше он во что бы то ни стало старался в любых играх выиграть, то
теперь он пытался незаметно проигрывать Камке и это доставляло ему радость большую, чем от выигрыша… Если она замечала – она ругалась,
конечно, страшно, но он не переставал… А потом он первый раз взял ее за руку – и больше не выпускал - они гуляли держась за руки как
будто боялись потерять… Потерять эти минуты, когда их чистые души наполнял свет…
Но тут Кемеру срочно пришлось уезжать. У деда появились проблемы в Столице – старые обиды дали о себе знать – и счастье прервалось
также внезапно, как и началось.
***
Прошел год, а она ни разу не ответила на его письма. Он сходил с ума, истязал себя в тренировочном зале до изнеможения – но это не
помогало. Выиграл соревнования молодых бойцов Столицы – но это не принесло облегчения – и вот наконец! Снова лето, Сашка! Привет! Скока
лет! Сто! Да больше! А ты вырос! Слышал-слышал - ты у нас теперь чемпион! А сам то! Первый молот школы Паладинов! Ну, дай я тебя
обниму! Тяжелый черт стал! И потом робко: А где Камка…?
- Знаешь, Кемерыч, она больше с нами не «играет»… У нее теперь другая компания…
- Да ну тя! Разводишь? Это же - Камка! Наша Камка!
- Была наша…
- Врешь! С кем?!??
- Да у нее сейчас крутая компания… встречается там с одним…
- Не может быть! Она же обещала! Ждать! Она же говорила…
- Да не напрягайся… Все в жизни бывает…
- Не напрягаться???!!! Сашка!!! Один раз спрашиваю - ты со мной или нет?!?…
Назад Сашка Кемера нес, несмотря на собственные поломанные два ребра и руку. Они дрались отчаянно и безнадежно – противников было
больше, они были старше и лучше экипированы. Началось все с «Посторонись недоделок!» как только они вошли в таверну и увидели Каму. Ей
было весело. Сначала их били, потом пинали, когда уже не было сил закрывать голову руками – просто калечили. Но все было бы ничего, но
когда его устали бить подошла она и сказала «Ты зря сюда пришел. Тебе вообще не стоило вылазить из твоей деревни!» И мир рухнул.
Правой половины лица у него фактически не было – она была стесана подчистую. В щеке торчали осколки зубов и лицевых костей. Местный
доктор и его помощник кое как собрали лицо Кемера в кучу, так что оно перестало напоминать арбуз в разрезе, но до бывшего Кемера – ему
было очень и очень далеко. Деда почему то не было в доме и за больным ухаживал Сашка. После ухода доктора у того начался бред и не
стихал три дня. «Я носил ей яблоки из дедова сада, а она мне обещала…» - тихо говорил Кемер и Сашка решал, что лихорадка кончилась, но
потом видел, что глаза его – один сплошной белок – и менял компрессы. Когда он очнулся Сашка понял по тихому сдавленному плачу… Да
ладно тебе Кемерыч – прорвемся…
А через две недели, когда Кемер смог встать и ходить – они нашли тело деда. Тот лежал в выгребной яме с отравленным дротиком в шее и
уже давно разлагался. Сашка вытянул его и они вместе похоронили деда под яблонями, которые он так любил. А еще через день пришел
человек с невзрачной внешностью и показал бумаги, подтверждающие что дед, перед тем как умереть, оставил все имущество ему. Сашка
сгоряча спустил его с лестницы и побежал к отцу… Вернулся грустный и злой и предложил пожить у него…
Кемер, уже собравший к тому времени вещи, сказал тогда: «Сашка – я понимаю что ты со мной не поедешь – у тебя тут семья и все
такое… Но потом через время, когда подрастешь – уезжай из этого города… Потому что когда-нибудь я вернусь сюда и заставлю их пожалеть о
каждом сказанном ими слове… Всех…Так вот лучше что бы ты этого не видел…
Он поджог дом и сад и ушел…
***
Он скитался по пустыне и перебитой челюстью пытался разжевывать местные корешки. Он дрался с дикими собаками за гниющие останки павшей
коровы. Потом он вышел к окраинам города и попал в руки к шайке тамошних полунищих-полубандитов. Они были каннибалами, но он руками
забил главаря, не слишком быстро махавшего двумя топорами, и сам стал главарем.
Потом было нападение на монастырь, в подземельях которого, как оказалось, хранилась книга невиданной силы. Темный Некрономикон.
«Источник яда». Повеление мертвецами. И Кемер перестал быть Кемером, но стал Унакором - Поедателем червей. Так его прозвали жители тех
земель, потому что пока он не научился поднимать более-менее пристойные умертвия, он бегал по кладбищам и искал свежих еще
разлагающихся мертвецов – в которых еще теплились крохи воспоминаний о былой жизни.
Но потом он научился...
\\вот такая примерно история, только чуть покороче, была у моего сорко-пма-бг. но потом появилась Хельга, и сорк, так и не став пм-ом, уснул вечным сном) но я думаю он еще вернется)
зы. написано не мной, я лишь слегка адаптировал рассказ к нашему миру)
Низко спущенный капюшон скрывал его лицо, и тем не менее он быстро шагал по темному туннелю, аккуратно обходя обломки серых камней, невесть как попавших сюда. Внезапно стены раздались, и перед странником открылась небольшая пещера, из которой в разных направлениях шли пять проходов. Путник остановился в задумчивости…
…Темный эльф, совершенно не различимый за сталактитом, с подозрением следил за незнакомцем, посмевшим спуститься так глубоко в пещеру. Эорлиасса, будучи лучшим разведчиком дома Черного Пламени, хорошо знал окрестности на много миль вокруг. Знал он и это место – туннель, из которого появился человек, вел на поверхность, к вершине горы, столь высокой, что, казалось, задевавшей облака своим пиком.
Патрули эльфов редко бывали здесь, так далеко от поселения, лишь раз в календарный месяц – туннель не считался важным стратегическим местом. Жестами предупредив о пришельце остальных членов отряда, Эорлиасса продолжил наблюдение за магом (а в том, что это был маг он уже не сомневался – незнакомец только что произнес какое-то заклинание, и пещера озарилась бледным синим светом), выбирая наиболее подходящий момент для атаки. Маг нараспев прочитал еще одно заклинание, застыл на секунду и внезапно вскинул правую руку в направлении отряда… Лишь невероятная реакция спасла темного эльфа – он успел отпрыгнуть в сторону, и кроваво-красный луч, сорвавшийся с кончиков пальцев колдуна, только чуть-чуть зацепил его бедро… В то же мгновение раздался щелчок арбалета - ядовитая стрела, со свистом рассекая плотный воздух Подземья, понеслась в направлении мага. Эльф не следил за ее полетом, но по чавкающему звуку и вскрику мага, он понял, что выстрел был точен. Вскочив на ноги, Эорлиасса, на ходу перезаряжая арбалет, побежал к колдуну, который, покачиваясь, смотрел на стрелу, вонзившуюся в его плечо. Услышав его шаги, незнакомец вышел из оцепенения, вскинув голову так резко, что капюшон откинулся назад. На мгновение взгляды темного эльфа и мага пересеклись… Обжигающе ледяные, совершенно не человеческие глаза, наполненные злостью и в тоже время удивлением и восхищением, настолько поразили Эорлиассу, что он на миг остановился. Это промедление едва не стоило ему жизни - лишь в последний момент он заметил странно сияющий кинжал, несущийся прямо на него - но великолепная реакция снова спасла эльфа. Он увернулся от ножа, резко бросившись влево, и одновременно выстрелил в мага. На этот раз стрела угодила точно в голову – колдун бездыханно повалился на землю. В ту же секунду Эорлиасса услышал, как кинжал, брошенный магом, ударился в каменную стену пещеры, и необычная тишина накрыла его, но лишь на миг, а затем пещеру потряс сильный взрыв. Эльфа сильно швырнуло вперед и вверх, и он, ударившись о свод туннеля, потерял сознание…
…Эорлиасса очнулся от неприятного покалывания в ногах и руках. Пролежав недвижно несколько минут, он решил подняться, но измотанное тело оказывалось слушаться, обессилевшие ноги подкосились - и снова оказался на земле.
«Проклятье!» - в порыве чувств вскрикнул эльф и тут же замолчал, удивившись тому, что вместо своего сильного и гулкого голоса он услышал лишь жалкий всхлип. В конце концов, ему удалось сесть, на что, однако, потребовалось неимоверное усилие всего организма.
«Проклятье…», - уже беззвучно вторил он сам себе. Силой воли он заставил себя оторвать взор от земли и огляделся вокруг. Перед ним в темную даль уходил туннель, ведущий к поверхности. Повернувшись, Эорлиасса обнаружил, что свод пещеры обвалился от взрыва. Эльфа охватило отчаяние – он прекрасно знал, что туннель, в котором он находился, не имеет ответвлений, и путь назад отрезан. Внезапно боковым зрением Эорлиасса увидел пульсирующее желтоватое сияние, исходящее от трупа мага. Он подполз поближе и с удивлением обнаружил, что маг словно сгорел изнутри, превратившись в обугленный скелет, и что свечение исходит от странного кристалла, лежащего в грудной клетке примерно там, где у обычного человека находится сердце. Эльф осторожно взял кристалл и чуть придвинул к лицу, что бы получше рассмотреть. Камень был овальной формы с абсолютно гладкой, твердой и прозрачной поверхностью, внутри его мерно пульсировал какой-то сгусток ослепляющее желтой субстанции. Тысяча вопросов пронеслась у эльфа в голове: что же такое он держит в руке? кто был этот маг-незнакомец? зачем он пришел сюда?…- но ни на один из них ответа он так и не нашел. Вдруг желтый сгусток бешено забился, и руку эльфа обдало обжигающим холодом. Он попытался выбросить кристалл, но с ужасом обнаружил, что какие-то бледно-желтые отростки, выросшие из субстанции, впились в его ладонь. Все тело эльфа охватило странное оцепенение - руки и ноги не слушались его, голова бессильно упала на грудь. Но он чувствовал… чувствовал, как ползут все выше и выше под кожей его руки мерзкие щупальца, как леденеет сама кровь от их движения, чувствовал резкий всплеск боли, рассыпавшейся по телу тысячами острых льдинок, когда они добрались до сердца… больше он ничего не чувствовал.
Низко спущенный капюшон скрывал его лицо, и тем не менее он быстро шагал по темному туннелю, аккуратно обходя обломки серых камней, невесть как попавших сюда. Внезапно стены раздались, и путник вышел на каменное плато. Здесь он замедлил свой шаг, а подойдя к краю уступа, остановился в задумчивости. Была прекрасная летняя ночь. Черный небосклон без единого облачка мерцал сотнями звезд и звездочек, а внизу, у подножья горы, мирно дремал вековой лес. Странник осторожно поднял капюшон и откинул его назад. Легкий ветерок тотчас растрепал его белые длинные волосы, но он не обратил на это внимания – Вирстар’ри привыкал. В который уже раз Вирстар’ри, демон, заключенный в камень, привыкал к своему новому обличию. Этот процесс не был приятным, как, впрочем, и смерть тела – но лишь так он мог менять «оболочку», и демон, по обыкновению, проклятиями вспоминал тех, кто когда-то заточил его в кристалл. И все же он был доволен – наконец-то он владел телом, тренированным только убивать и не быть убитым. Вирстар’ри злобно ухмыльнулся. Они думают, что избавились от него, сбросив кристалл в бездонную расщелину меж скал, но он нашел способ выбраться – даже там есть живые существа. Они спокойно существуют, но он отыщет всех, каждого и отомстит за свое давнее поражение. Глаза его вспыхнули ослепительно белым свечением ярости и тотчас погасли. Не сейчас, позже… Сначала он найдет способ вернуть себе свое истинное обличие. И знания эльфа ему в этом помогут – демон «впитывал» память всех своих жертв. Вирстар’ри посмотрел на свои такие обманчиво хрупкие руки. Теперь он темный эльф. Теперь он - Эорлиасса, второй сын дома Черного Пламени, превосходный шпион, убийца и знаток ядов. Демон оглянулся - позади него черной дырой зиял вход в туннель. Он обязательно наведается туда, но не сейчас – есть дело, которое не терпит отлагательств: по слухам, дошедшим до него, в некой стране, где царит вечный холод, существует нечто, способное помочь ему… или даже некто… Демон-эльф аккуратно накинул капюшон и двинулся прочь со скалы.
Эорлиасса *Пронзающий тьму*
акк: - Souless One -
…Темный эльф, совершенно не различимый за сталактитом, с подозрением следил за незнакомцем, посмевшим спуститься так глубоко в пещеру. Эорлиасса, будучи лучшим разведчиком дома Черного Пламени, хорошо знал окрестности на много миль вокруг. Знал он и это место – туннель, из которого появился человек, вел на поверхность, к вершине горы, столь высокой, что, казалось, задевавшей облака своим пиком.
Патрули эльфов редко бывали здесь, так далеко от поселения, лишь раз в календарный месяц – туннель не считался важным стратегическим местом. Жестами предупредив о пришельце остальных членов отряда, Эорлиасса продолжил наблюдение за магом (а в том, что это был маг он уже не сомневался – незнакомец только что произнес какое-то заклинание, и пещера озарилась бледным синим светом), выбирая наиболее подходящий момент для атаки. Маг нараспев прочитал еще одно заклинание, застыл на секунду и внезапно вскинул правую руку в направлении отряда… Лишь невероятная реакция спасла темного эльфа – он успел отпрыгнуть в сторону, и кроваво-красный луч, сорвавшийся с кончиков пальцев колдуна, только чуть-чуть зацепил его бедро… В то же мгновение раздался щелчок арбалета - ядовитая стрела, со свистом рассекая плотный воздух Подземья, понеслась в направлении мага. Эльф не следил за ее полетом, но по чавкающему звуку и вскрику мага, он понял, что выстрел был точен. Вскочив на ноги, Эорлиасса, на ходу перезаряжая арбалет, побежал к колдуну, который, покачиваясь, смотрел на стрелу, вонзившуюся в его плечо. Услышав его шаги, незнакомец вышел из оцепенения, вскинув голову так резко, что капюшон откинулся назад. На мгновение взгляды темного эльфа и мага пересеклись… Обжигающе ледяные, совершенно не человеческие глаза, наполненные злостью и в тоже время удивлением и восхищением, настолько поразили Эорлиассу, что он на миг остановился. Это промедление едва не стоило ему жизни - лишь в последний момент он заметил странно сияющий кинжал, несущийся прямо на него - но великолепная реакция снова спасла эльфа. Он увернулся от ножа, резко бросившись влево, и одновременно выстрелил в мага. На этот раз стрела угодила точно в голову – колдун бездыханно повалился на землю. В ту же секунду Эорлиасса услышал, как кинжал, брошенный магом, ударился в каменную стену пещеры, и необычная тишина накрыла его, но лишь на миг, а затем пещеру потряс сильный взрыв. Эльфа сильно швырнуло вперед и вверх, и он, ударившись о свод туннеля, потерял сознание…
…Эорлиасса очнулся от неприятного покалывания в ногах и руках. Пролежав недвижно несколько минут, он решил подняться, но измотанное тело оказывалось слушаться, обессилевшие ноги подкосились - и снова оказался на земле.
«Проклятье!» - в порыве чувств вскрикнул эльф и тут же замолчал, удивившись тому, что вместо своего сильного и гулкого голоса он услышал лишь жалкий всхлип. В конце концов, ему удалось сесть, на что, однако, потребовалось неимоверное усилие всего организма.
«Проклятье…», - уже беззвучно вторил он сам себе. Силой воли он заставил себя оторвать взор от земли и огляделся вокруг. Перед ним в темную даль уходил туннель, ведущий к поверхности. Повернувшись, Эорлиасса обнаружил, что свод пещеры обвалился от взрыва. Эльфа охватило отчаяние – он прекрасно знал, что туннель, в котором он находился, не имеет ответвлений, и путь назад отрезан. Внезапно боковым зрением Эорлиасса увидел пульсирующее желтоватое сияние, исходящее от трупа мага. Он подполз поближе и с удивлением обнаружил, что маг словно сгорел изнутри, превратившись в обугленный скелет, и что свечение исходит от странного кристалла, лежащего в грудной клетке примерно там, где у обычного человека находится сердце. Эльф осторожно взял кристалл и чуть придвинул к лицу, что бы получше рассмотреть. Камень был овальной формы с абсолютно гладкой, твердой и прозрачной поверхностью, внутри его мерно пульсировал какой-то сгусток ослепляющее желтой субстанции. Тысяча вопросов пронеслась у эльфа в голове: что же такое он держит в руке? кто был этот маг-незнакомец? зачем он пришел сюда?…- но ни на один из них ответа он так и не нашел. Вдруг желтый сгусток бешено забился, и руку эльфа обдало обжигающим холодом. Он попытался выбросить кристалл, но с ужасом обнаружил, что какие-то бледно-желтые отростки, выросшие из субстанции, впились в его ладонь. Все тело эльфа охватило странное оцепенение - руки и ноги не слушались его, голова бессильно упала на грудь. Но он чувствовал… чувствовал, как ползут все выше и выше под кожей его руки мерзкие щупальца, как леденеет сама кровь от их движения, чувствовал резкий всплеск боли, рассыпавшейся по телу тысячами острых льдинок, когда они добрались до сердца… больше он ничего не чувствовал.
Низко спущенный капюшон скрывал его лицо, и тем не менее он быстро шагал по темному туннелю, аккуратно обходя обломки серых камней, невесть как попавших сюда. Внезапно стены раздались, и путник вышел на каменное плато. Здесь он замедлил свой шаг, а подойдя к краю уступа, остановился в задумчивости. Была прекрасная летняя ночь. Черный небосклон без единого облачка мерцал сотнями звезд и звездочек, а внизу, у подножья горы, мирно дремал вековой лес. Странник осторожно поднял капюшон и откинул его назад. Легкий ветерок тотчас растрепал его белые длинные волосы, но он не обратил на это внимания – Вирстар’ри привыкал. В который уже раз Вирстар’ри, демон, заключенный в камень, привыкал к своему новому обличию. Этот процесс не был приятным, как, впрочем, и смерть тела – но лишь так он мог менять «оболочку», и демон, по обыкновению, проклятиями вспоминал тех, кто когда-то заточил его в кристалл. И все же он был доволен – наконец-то он владел телом, тренированным только убивать и не быть убитым. Вирстар’ри злобно ухмыльнулся. Они думают, что избавились от него, сбросив кристалл в бездонную расщелину меж скал, но он нашел способ выбраться – даже там есть живые существа. Они спокойно существуют, но он отыщет всех, каждого и отомстит за свое давнее поражение. Глаза его вспыхнули ослепительно белым свечением ярости и тотчас погасли. Не сейчас, позже… Сначала он найдет способ вернуть себе свое истинное обличие. И знания эльфа ему в этом помогут – демон «впитывал» память всех своих жертв. Вирстар’ри посмотрел на свои такие обманчиво хрупкие руки. Теперь он темный эльф. Теперь он - Эорлиасса, второй сын дома Черного Пламени, превосходный шпион, убийца и знаток ядов. Демон оглянулся - позади него черной дырой зиял вход в туннель. Он обязательно наведается туда, но не сейчас – есть дело, которое не терпит отлагательств: по слухам, дошедшим до него, в некой стране, где царит вечный холод, существует нечто, способное помочь ему… или даже некто… Демон-эльф аккуратно накинул капюшон и двинулся прочь со скалы.
Эорлиасса *Пронзающий тьму*
акк: - Souless One -
Шум ветра в кроне деревьев и пение птиц, мягкая трава и шум водопада в далеке, покой и безмятежность вытесняющий печальные мысли и зовущий оставить тревоги.
Спокойствие духа и бурный поток мыслей, скорость движений и отточеность мастерства, неукротимое пламя и спокойствие водной глади.
Самоочищение в стремлении к гармонии в медитации...
Воспоминания полыхали бурным пламенем, тао отречения.
"Если я, вдруг, молвить решусь,"
- Слышен шепот, знакомый, болью отдающийся в голове
узнаешь ли песню мою в лязге последних войн?
- Слова, эти слова всегда со мной
Если я, вдруг, "вернись" прошепчу
в сумраке грозных дней, услышишь ли голос мой?
Плавность движений сковывается оковами памяти скрючивая пальцы в когти готовые разорвать в яростном порыве.
Услышишь ли ты,
будешь ли ты навеки, навеки со мной?
- Услышал ли? Горькая усмешка остужает огонь мыслей возвращая движениям плавность и выпадам точность.
Все мои помыслы будут с тобой,
доколь не вернешься ты
- Шепот угасший давным давно. Память - насмешка богов.
Несколько быстрых движений рук, шумный выдох.
И сердце моё, и очи мои будут всегда с тобой
Всю жизнь отдаю я тебе...
Ты только вернись, родной..."
Снова память бросает вызов сосредоточенности неуловимым захватом выводя из равновесия
В эту синюю ночь сполна откричала ты...
лишь высь...
приносила ответ...
- Слышу уже свои слова, эхом отдающиеся в сознании.
Жди меня...
- Холодная мысль идущая следом...
я...
никогда...
не вернусь...
- И тихое, сказадное одними губами, "прости" утонуло в волне любимых волос.
Светлоокая...
ночь...
обручала...
нас...
в час неурочный...
Серия молниеносных ударов по невидимому противнику, или быть может по своей памяти.
на вече том...
барабанов войны...
Сердце сжимается в комок
разлучала...
дымом...
росою...
туманами...
хмелем тех грез...
во слезах...
твоих...
Резкий выпад и выдох, шумный, срывающийся на крик.
верой твоей...
моими ли ранами...
Звоном доспехов...
и битв...
клинками богов...
обрывками клятв...
под денницей...
червленных...
щитов...
в грозовой...
предзакатной...
дали...
Дорогой войн и победы...
идти...
- Заграба - чудовищная арена, лес пропитанный вековой ненавистью и в тоже время такой безмятежный, будто исполин забывшийся в глубоком сне.
- Слышна, нето песнь нето клятва, не вспомнить
Вольницей в просинь ночей
Тропою поверий уйти
Где соснам январских мечей
Пропасть небес не испить
Броситься птицей в рассвет
Ястребом стали и мглы
Все песни земли и небес
Струнами молний воспеть
Воплями тысяч смертей
Прослыть духом страшной молвы
Волком опальных судеб
Ринуться в плач лебедей
Хмелем распоротых вен
Тризну поить синевы
На погребальном костре
Стать снегом звездной зимы
Кровью, сердцами клясться навек
В сердце тая власть зимы
Встречать бесконечно далекий рассвет
Клинком, вскинутым ввысь
Молоту войн и рокоту гроз
Вольные рати верны
Где ветром могучим из братины звезд
Рунные стяги пьяны
Завершающее движение "тао отречения" угасло в последней стойке, пламя мыслей отступило уступая место безмятежно сти и покою
Шум ветра в кроне деревьев и пение птиц,
мягкая трава и шум водопада в далеке, покой и безмятежность вытесняющий печальные мысли и зовущий оставить тревоги.
Ваше мастерство непревзойденно, поклон вам.
Имя: Эхтасса
Акк:
If You Like Metal You're My Friend
Спокойствие духа и бурный поток мыслей, скорость движений и отточеность мастерства, неукротимое пламя и спокойствие водной глади.
Самоочищение в стремлении к гармонии в медитации...
Воспоминания полыхали бурным пламенем, тао отречения.
"Если я, вдруг, молвить решусь,"
- Слышен шепот, знакомый, болью отдающийся в голове
узнаешь ли песню мою в лязге последних войн?
- Слова, эти слова всегда со мной
Если я, вдруг, "вернись" прошепчу
в сумраке грозных дней, услышишь ли голос мой?
Плавность движений сковывается оковами памяти скрючивая пальцы в когти готовые разорвать в яростном порыве.
Услышишь ли ты,
будешь ли ты навеки, навеки со мной?
- Услышал ли? Горькая усмешка остужает огонь мыслей возвращая движениям плавность и выпадам точность.
Все мои помыслы будут с тобой,
доколь не вернешься ты
- Шепот угасший давным давно. Память - насмешка богов.
Несколько быстрых движений рук, шумный выдох.
И сердце моё, и очи мои будут всегда с тобой
Всю жизнь отдаю я тебе...
Ты только вернись, родной..."
Снова память бросает вызов сосредоточенности неуловимым захватом выводя из равновесия
В эту синюю ночь сполна откричала ты...
лишь высь...
приносила ответ...
- Слышу уже свои слова, эхом отдающиеся в сознании.
Жди меня...
- Холодная мысль идущая следом...
я...
никогда...
не вернусь...
- И тихое, сказадное одними губами, "прости" утонуло в волне любимых волос.
Светлоокая...
ночь...
обручала...
нас...
в час неурочный...
Серия молниеносных ударов по невидимому противнику, или быть может по своей памяти.
на вече том...
барабанов войны...
Сердце сжимается в комок
разлучала...
дымом...
росою...
туманами...
хмелем тех грез...
во слезах...
твоих...
Резкий выпад и выдох, шумный, срывающийся на крик.
верой твоей...
моими ли ранами...
Звоном доспехов...
и битв...
клинками богов...
обрывками клятв...
под денницей...
червленных...
щитов...
в грозовой...
предзакатной...
дали...
Дорогой войн и победы...
идти...
- Заграба - чудовищная арена, лес пропитанный вековой ненавистью и в тоже время такой безмятежный, будто исполин забывшийся в глубоком сне.
- Слышна, нето песнь нето клятва, не вспомнить
Вольницей в просинь ночей
Тропою поверий уйти
Где соснам январских мечей
Пропасть небес не испить
Броситься птицей в рассвет
Ястребом стали и мглы
Все песни земли и небес
Струнами молний воспеть
Воплями тысяч смертей
Прослыть духом страшной молвы
Волком опальных судеб
Ринуться в плач лебедей
Хмелем распоротых вен
Тризну поить синевы
На погребальном костре
Стать снегом звездной зимы
Кровью, сердцами клясться навек
В сердце тая власть зимы
Встречать бесконечно далекий рассвет
Клинком, вскинутым ввысь
Молоту войн и рокоту гроз
Вольные рати верны
Где ветром могучим из братины звезд
Рунные стяги пьяны
Завершающее движение "тао отречения" угасло в последней стойке, пламя мыслей отступило уступая место безмятежно сти и покою
Шум ветра в кроне деревьев и пение птиц,
мягкая трава и шум водопада в далеке, покой и безмятежность вытесняющий печальные мысли и зовущий оставить тревоги.
Ваше мастерство непревзойденно, поклон вам.
Имя: Эхтасса
Акк:
If You Like Metal You're My Friend
Посмотрите, тут много интересного...
http://www.siala.kiev.ua/index.php?showtopic=6579&hl=
http://www.siala.kiev.ua/index.php?showtopic=6579&hl=
QUOTE (Джэк @ 23:58, 26 July 2009) 
Посмотрите, тут много интересного...
http://www.siala.kiev.ua/index.php?showtopic=6579&hl=
http://www.siala.kiev.ua/index.php?showtopic=6579&hl=
Ну там всетаки рассказы, а не квенты. Многие почему то путают одно с другим.
Далеко-далеко, на самой вершине Мира, стоит Замок. Стены Замка совершенно неприступны, мощные контрфорсы подпирают само небо. Все ветра и стихии Мира секут башни Замка, но на них нет ни единой царапины. Внутри - спокойствие и тишина. Ровным светом горят магические светильники, освещая огромные залы. Всегда ломящиеся от огромного количества блюд столы, полные самых изысканных и дорогих вин подвалы… Негромкая приятная музыка, льющаяся в уши любого, кто вдруг попадает внутрь. В Замке живет самый величайший Герой этого мира. Великий Магический Меч разит беспощадно легионы врагов. Волшебный Непробиваемый Щит может выдержать дыхание ста драконов. Заколдованные Доспехи не пробьет никакой удар. И даже если случится такое, что Герой не будет знать, что делать дальше, Оракул Замка подскажет ему, укажет, куда идти и кого убивать. И свершится ВОЗМЕЗДИЕ во имя Справедливости и Закона, которое несет Герой, обитатель Замка на вершине Мира.
Да… красивая сказка…
Жалко я там не родился. Расскажу немного о себе:
Один из многочисленных жителей Валиостра. Особо ничем не выделяюсь среди остального населения. У меня нет ни выдающихся боевых способностей, я не могу одним мановением пальца вызывать огненные смерчи, сметающие все на своем пути. Так, обычный житель Ранненга. Родился в Майдинге, там же прошло мое детство. Когда я немного подрос, батя мой, Архип, отправил меня на заработки в Авендум. Но столица показалась мне чересчур шумным городом, и я, с первым же караваном, перебрался в Ранненг, где и живу по сей день.
Лазур
Лицо закутанного в темно-зеленый плащ человека, стоящего перед вами, обезображено огромным уродливым шрамом, что проходит от одной щеки через все горло и аж до другой щеки, глаза полны ярости и надменности, а острые кривые зубы выглядывают из под остатков губ. Почти полное отсутствие носа и порванные в ошметки уши укрепляют уверенность в правильности прозвища, что дали Люцию много лет назад – страшный. Устрашал его вид, устрашал его взгляд, устрашали руки, сжимающие легкое и смертоносное оружие. Но больше всего устрашала улыбка Люция. Впрочем не многие могли похвастаться тем, что видели эту улыбку и остались живы… или по крайней мере могли болтать языком.
- Фуууу! Ну и урод! – двое молодых парней вышли из таверны как раз, когда Люций проходил мимо нее. Ребята были явно пьяными, в руках у каждого было по кружке с пивом, а теплый вечерний воздух подогревал и без того разгоряченную кровь. – Меня сейчас вывернет! И даже не от пива, а только от его вида!
Люций попытался пройти дальше – такие комментарии ему не впервые слышать – но болтливым парням очень хотелось приключений и они преградили дорогу объекту своих насмешек. Люций лишь пониже опустил капюшон, уставился на мостовую и покрепче сжал кулаки. Все они стояли вдалеке от фонаря и потому задирам были видны лишь расплывчатые черты лица Люция и та часть шрама, что была на шее.
- Эй, урод! Ты бы не ходил этой дорогой! А то распугаешь всех нормальных людей. – оба расхохотались, будто сказали или услышали что-то чертовски смешное.
- А если уже и идешь, - вступил в разговор второй, - то хоть будь поприветливей с честными гражданами. Улыбнись хотя бы.
Первый задира смахнул капюшон с головы Люция и шарахнулся. Люций поднял глаза и улыбнулся…
Утром мостовая была испачкана кровью и ошметками человеческой плоти…
- Фуууу! Ну и урод! – двое молодых парней вышли из таверны как раз, когда Люций проходил мимо нее. Ребята были явно пьяными, в руках у каждого было по кружке с пивом, а теплый вечерний воздух подогревал и без того разгоряченную кровь. – Меня сейчас вывернет! И даже не от пива, а только от его вида!
Люций попытался пройти дальше – такие комментарии ему не впервые слышать – но болтливым парням очень хотелось приключений и они преградили дорогу объекту своих насмешек. Люций лишь пониже опустил капюшон, уставился на мостовую и покрепче сжал кулаки. Все они стояли вдалеке от фонаря и потому задирам были видны лишь расплывчатые черты лица Люция и та часть шрама, что была на шее.
- Эй, урод! Ты бы не ходил этой дорогой! А то распугаешь всех нормальных людей. – оба расхохотались, будто сказали или услышали что-то чертовски смешное.
- А если уже и идешь, - вступил в разговор второй, - то хоть будь поприветливей с честными гражданами. Улыбнись хотя бы.
Первый задира смахнул капюшон с головы Люция и шарахнулся. Люций поднял глаза и улыбнулся…
Утром мостовая была испачкана кровью и ошметками человеческой плоти…
Нэнэ с малых лет отличала особая любовь к образовательному искусству. Она выражалась в дивных художествах в песочнице, а как только отец подарил ему чудо-карандаш, то и на всевозможных предметах домашнего интерьера (включая ковры, обои, занавески, покрывала и многое-многое другое). Изображенные на этих рисунках различные правильные геометрические формы в сочетании с отчетливо вычерченными иероглифами очень походили на работы известного на тот момент в Авендуме художника-абстракциониста Павлентия Пикасонного. Ближайшее окружение пророчило юному таланту большое будущее на этой почве.
Однако у его отца было другое мнение на этот счет. "Откуда в моем отпрыске только берется вся эта муть",- частенько спрашивал он у своей супруги. Заслуженный стражник королевского двора не мог знать, что во время одной из своих продолжительных командировок из Авендума, имела место встреча его жены и удивительной красоты молодого человека-друида. Тот благодаря своей врожденной грации и хорошо поставленной речи смог отвлечь ее от навязчивых мыслей о супружеской верности. Через девять месяцев, чудесным образом на свет появился Нэнэ. К счастью, глава семейства вскоре и сам вернулся домой, так что никто ничего заподозрить не смог.
По достижении совершеннолетия, исключительно в воспитательных целях отец отправил Нэнэ в военную академию при дворе короля Сталкона, в надежде что армейская муштра отобьет в мальчике любые потуги к художествам. Однако тот умудрялся рисовать свои каляки табельным оружием на грунте. Однажды это так взбесило командира, что тот приказал юному Нэнэ взять самый большой меч из оружейной, и продержать его над головой всю ночь. Каково же было его удивление, когда проснувшись утром он обнаружил юношу без каких либо признаков усталости, все еще исполняющим приказ. В этот раз Нэнэ стоял прямо по середине одного из своих художеств. По постановлению совета юношу отчислили из академии, за использование запретных препаратов, хотя все прекрасно понимали что обвинение было сфабриковано.
Отец, не выдержав позора, выпроводил сына из дома. А сам Нэнэ, взяв кисти и мольберт, отправился изучать абстрактную живопись в Ранненг к самому гранд-мастеру Павлентию Пикасонному. Однако, вместо предполагаемого изучения основ цветовой гармонии и композиции, профессор заставлял своих учеников заучивать странные фразы, которые в сочетании с рисунками позволяли художникам ощущать в себе особую внутреннюю силу и энергию.
"Достали ваши Зашо-Боры и Зашо-Мары, я пришел сюда изучать художественное искусство, а не песнопения. Может нам еще станцевать здесь?!",- однажды прямо на паре вспылил один из однокурсников Нэнэ. "Было бы неплохо",- ответил невозмутимо Пикасонный. Каково же было удивление всей группы, когда после ухода этого студента из аудитории, профессор встал и начал танцевать. "Ну а теперь, всех кого не устаривают мои методы преподавания прошу покинуть аудиторию",- заявил Павлентий окончив танец. Через пару минут Нэнэ обнаружил что в аудитории осталось только два человека, он и Пикасонный.
И тогда началось настоящее обучение. Они покинули Ранненг и отправились в лес изучать основы ремесла, которое Павлентий называл шаманство. Пикасонный объяснил что в Нэнэ есть очень серьезные способности к друидскому шаманству, которое позволяет произносить заклинания без символа веры. Но в связи с длительным проживанием в городской черте связь с природными силами была в большей степени утеряна. Как альтернативу, Павлентий предложил изучение шаманства жрецов. "Достигнув предела своих возможностей, ты сможешь избавиться от символа, и произносить заклятия, словно друид. Но для этого тебе предстоит отправиться в путешествие за особым оружием, которое поможет тебе в этом.",- однажды сказал учитель.
Сорока на хвосте принесла, что в одиноком городе, что лежит за безкрайними снежными пустынями был обнаружен гигантский меч, с которым не может до конца совладать не один из воинов герцогства. И Нэнэ отправился в далекое путешествие, дабы покорить свой меч судьбы...
ЗЫ: А вот была ли сорока заинтерисованным лицом- об этом история умалчивает.
Однако у его отца было другое мнение на этот счет. "Откуда в моем отпрыске только берется вся эта муть",- частенько спрашивал он у своей супруги. Заслуженный стражник королевского двора не мог знать, что во время одной из своих продолжительных командировок из Авендума, имела место встреча его жены и удивительной красоты молодого человека-друида. Тот благодаря своей врожденной грации и хорошо поставленной речи смог отвлечь ее от навязчивых мыслей о супружеской верности. Через девять месяцев, чудесным образом на свет появился Нэнэ. К счастью, глава семейства вскоре и сам вернулся домой, так что никто ничего заподозрить не смог.
По достижении совершеннолетия, исключительно в воспитательных целях отец отправил Нэнэ в военную академию при дворе короля Сталкона, в надежде что армейская муштра отобьет в мальчике любые потуги к художествам. Однако тот умудрялся рисовать свои каляки табельным оружием на грунте. Однажды это так взбесило командира, что тот приказал юному Нэнэ взять самый большой меч из оружейной, и продержать его над головой всю ночь. Каково же было его удивление, когда проснувшись утром он обнаружил юношу без каких либо признаков усталости, все еще исполняющим приказ. В этот раз Нэнэ стоял прямо по середине одного из своих художеств. По постановлению совета юношу отчислили из академии, за использование запретных препаратов, хотя все прекрасно понимали что обвинение было сфабриковано.
Отец, не выдержав позора, выпроводил сына из дома. А сам Нэнэ, взяв кисти и мольберт, отправился изучать абстрактную живопись в Ранненг к самому гранд-мастеру Павлентию Пикасонному. Однако, вместо предполагаемого изучения основ цветовой гармонии и композиции, профессор заставлял своих учеников заучивать странные фразы, которые в сочетании с рисунками позволяли художникам ощущать в себе особую внутреннюю силу и энергию.
"Достали ваши Зашо-Боры и Зашо-Мары, я пришел сюда изучать художественное искусство, а не песнопения. Может нам еще станцевать здесь?!",- однажды прямо на паре вспылил один из однокурсников Нэнэ. "Было бы неплохо",- ответил невозмутимо Пикасонный. Каково же было удивление всей группы, когда после ухода этого студента из аудитории, профессор встал и начал танцевать. "Ну а теперь, всех кого не устаривают мои методы преподавания прошу покинуть аудиторию",- заявил Павлентий окончив танец. Через пару минут Нэнэ обнаружил что в аудитории осталось только два человека, он и Пикасонный.
И тогда началось настоящее обучение. Они покинули Ранненг и отправились в лес изучать основы ремесла, которое Павлентий называл шаманство. Пикасонный объяснил что в Нэнэ есть очень серьезные способности к друидскому шаманству, которое позволяет произносить заклинания без символа веры. Но в связи с длительным проживанием в городской черте связь с природными силами была в большей степени утеряна. Как альтернативу, Павлентий предложил изучение шаманства жрецов. "Достигнув предела своих возможностей, ты сможешь избавиться от символа, и произносить заклятия, словно друид. Но для этого тебе предстоит отправиться в путешествие за особым оружием, которое поможет тебе в этом.",- однажды сказал учитель.
Сорока на хвосте принесла, что в одиноком городе, что лежит за безкрайними снежными пустынями был обнаружен гигантский меч, с которым не может до конца совладать не один из воинов герцогства. И Нэнэ отправился в далекое путешествие, дабы покорить свой меч судьбы...
ЗЫ: А вот была ли сорока заинтерисованным лицом- об этом история умалчивает.
Стааарая квента, от моего первого и единственного "зеленого" чара - лошадки. Написана как крик души))
Когда-то давно, в те времена, когда еще Орден Магов сиял своей мощью, жил один маг. Звали его Аль’тиор. Это был очень талантливый волшебник, все дивились его способностям. Он был, наверное, одним из самых молодых магистров Ордена. Как архимаги, так и адепты, его очень уважали. При всей своей успешности он всегда оставался человеком, не хвастая своей силой направо и налево, носил самый простой балахон, скрывающий его лицо, и простой деревянный посох. И было у него чудесное создание – аурентил. Это была волшебная лошадь, выведенная магами далеко на Юге. В одной из своих поездок к южным коллегам он произвел очень сильное впечатление на местного магистра и ему подарили чудесного жеребенка. Это было кобыла, снежно белого цвета со сверкающей золотом гривой и хвостом. Как магистр, так и жеребенок сразу полюбили друг-друга. Она была по-человечески преданная ему, и он отвечал ей тем же. Все восхищались их взаимопониманием, а они просто улыбались.…Каждый по-своему. Они всегда были вместе, он брал ее с собой, куда бы не шел. Она же никогда не подводила его в пути. Звали ее Сонадор, что означало – мечтатель. Она была уже взрослой лошадью, когда, однажды утром, он не пришел за ней…Она ждала час…два…три…день….неделю…Ученики пытались ее покормить, но она никого к себе не подпускала. Прошла неделя…она уже была еле жива и даже не в силах сопротивляться….У нее не укладывалось в голове….Он ушел…Просто бросил ее, не сказав ни слова, ничего не объяснив…Она просто не верила в это. Когда его самый лучший ученик подошел ее покормить, он посмотрела на него грустными глазами…В них читался вопрос….«Не знаю, хорошая, нам он тоже ничего не сказал…» - грустно ответил молодой маг. В тот момент она решила уйти…Уйти на поиски своего магистра…И по сей день она бродит по миру, заглядывая под капюшоны магам…Она верит, все еще верит – он вернется…
Когда-то давно, в те времена, когда еще Орден Магов сиял своей мощью, жил один маг. Звали его Аль’тиор. Это был очень талантливый волшебник, все дивились его способностям. Он был, наверное, одним из самых молодых магистров Ордена. Как архимаги, так и адепты, его очень уважали. При всей своей успешности он всегда оставался человеком, не хвастая своей силой направо и налево, носил самый простой балахон, скрывающий его лицо, и простой деревянный посох. И было у него чудесное создание – аурентил. Это была волшебная лошадь, выведенная магами далеко на Юге. В одной из своих поездок к южным коллегам он произвел очень сильное впечатление на местного магистра и ему подарили чудесного жеребенка. Это было кобыла, снежно белого цвета со сверкающей золотом гривой и хвостом. Как магистр, так и жеребенок сразу полюбили друг-друга. Она была по-человечески преданная ему, и он отвечал ей тем же. Все восхищались их взаимопониманием, а они просто улыбались.…Каждый по-своему. Они всегда были вместе, он брал ее с собой, куда бы не шел. Она же никогда не подводила его в пути. Звали ее Сонадор, что означало – мечтатель. Она была уже взрослой лошадью, когда, однажды утром, он не пришел за ней…Она ждала час…два…три…день….неделю…Ученики пытались ее покормить, но она никого к себе не подпускала. Прошла неделя…она уже была еле жива и даже не в силах сопротивляться….У нее не укладывалось в голове….Он ушел…Просто бросил ее, не сказав ни слова, ничего не объяснив…Она просто не верила в это. Когда его самый лучший ученик подошел ее покормить, он посмотрела на него грустными глазами…В них читался вопрос….«Не знаю, хорошая, нам он тоже ничего не сказал…» - грустно ответил молодой маг. В тот момент она решила уйти…Уйти на поиски своего магистра…И по сей день она бродит по миру, заглядывая под капюшоны магам…Она верит, все еще верит – он вернется…
- Вы видите перед собой крепкого, но хмурого мужчину, который исподлобья прожигает прохожих взглядом и периодически харкает на землю, не переставая изображать Крайне-Апасную-Персону. В принципе можно было бы сказать, что у него за спиной стоит смерть, вид его внушает ужас, а движения (в данном случае только лишь носа да губ... и у него желтые зубы!) выдают человека знакомого с пирогами инсанновского кондитера... ээ... точнее, я хотел сказать, знакомого с прикосновениями к крепкой стали и соленой крови. То есть очень пропертого в ратных делах типа. Вот он поворачивает голову, провожая взглядом очередного прохожего, а вы прекрасно читаете по его взгляду, что он предпочел бы провожать взглядом какую-нибудь знойную красотку в местах куда более теплых, чем эта дыра. Вот он опять сплюнул, не подозревая о том, что нарушает какие-то правила приличия... ах да, он же Крайне-Апасная-Персона, но что-то (скорее всего то, что он, судя по всему, разговаривает со своим мечом - и совсем не в шутку) подсказывает вам предположение о некоем психическом заболевании...
- Харэ трепатсо, - бросает человек, одетый в совсем старые латы, - идем уже.
Слышится мерзкое хихиканье и ответ из ниоткуда:
- Ты же босс.
И одинокий человек, подтянув пояс с мечом, скрывается в вечерней мгле.
\\ВМ на лонг Азе.. Азарака -.-
Мама с детства учила меня защищать девочек. Они слабые существа, прекрасный пол и вообще крайне положительные особы. Первая девочка, которую я защитил от страшного песчаного монстра, выдуманного ей самой, затопала ножками и кинула в меня горсть земли. Дескать, зачем я прихлопнул ее утипулечку. Я пришел заплаканный к маме, и мама сказала, что истинный рыцарь должен снисходительно относится к слабостям прекрасного пола. А ведь я хочу быть рыцарем? Ну таким красивым белокурым мальчиком на белоснежном гарцующем коне, с огромной шпагой с позолоченным эфесом. Я утирал слезы и бежал играть снова с твердым желанием... помогать девочкам!
В школе девочки не любили меня. Говорили, что я размазня и сопляк. Наверное, из-за того, что я никогда и пальцем не тронул ни одну девочку, хотя они и таскали меня за волосы, били в подворотнях и насмехались над моими ушами (да, я лопоухий), а я никого и пальцем не тронул. И я всегда защищал их, когда к ним приставали другие мальчики... Ну не любили они меня и все. Когда мне становилось совсем плохо, я бежал к моей маме, а она гладила меня по голове и уговаривала меня быть терпеливым. Слабый пол он такой. Вроде ты все делаешь, расстилаешь плащ перед их ногами, а они топчут его своими прекрасными ножками и презрительно фыркают тебе в лицо. Настоящий рыцарь только улыбнется. Это дамы, а дамы могут позволить себе покапризничать.
Став старше, я понял, что меня ненавидит вся моя деревня, и мне пришлось уйти. Но до сих пор у меня перед глазами стоит худенькая фигурка мамы, машущей платочком мне вслед. У нее стояли слезы на глазах - слезы гордости за такого хорошего сына.
Я бродил много по земле и многа чего повидал, и всегда помню, что девочек, девушек и женщин надо защищать всегда. Даже если они этого не хотят. Рыцарь, он должен быть благородным. И смелым. Я всегда бросаюсь спасать девушку, даже если она в безнадежной ситуации. Один раз даже одну спас от костра, ее ведьмой назвали и хотели сжечь. Но я не позволил! Раскидал всех, кто был с костром рядом, а потом выяснилось, что это был мужчина, просто в этой деревне по традиции злых шаманов переодевают в женское тряпье перед казнью... Ох и пришлось мне тогда побегать сначала от шамана, потом за ним, а потом, когда сдал его властям - от разьяренных жителей. И в болоте просидел пару суток. Но ничего - я ж это от доброты, для дела! А если бы это была женщина и ее сожгли бы?! То то же...
Много где я тренировался, чтоб стать большим и сильным, дабы иметь силы защищать слабый пол, прекрасный пол. И хотя по большой части он состоит из стерв, склочных баб, дур, негодяек, мошенниц и просто глупых женщин - они все-таки женщины. Те, кто рожают таких как мы и кто, если не мы, будем защищать их?
\\ВМ на радугу
- Харэ трепатсо, - бросает человек, одетый в совсем старые латы, - идем уже.
Слышится мерзкое хихиканье и ответ из ниоткуда:
- Ты же босс.
И одинокий человек, подтянув пояс с мечом, скрывается в вечерней мгле.
\\ВМ на лонг Азе.. Азарака -.-
Мама с детства учила меня защищать девочек. Они слабые существа, прекрасный пол и вообще крайне положительные особы. Первая девочка, которую я защитил от страшного песчаного монстра, выдуманного ей самой, затопала ножками и кинула в меня горсть земли. Дескать, зачем я прихлопнул ее утипулечку. Я пришел заплаканный к маме, и мама сказала, что истинный рыцарь должен снисходительно относится к слабостям прекрасного пола. А ведь я хочу быть рыцарем? Ну таким красивым белокурым мальчиком на белоснежном гарцующем коне, с огромной шпагой с позолоченным эфесом. Я утирал слезы и бежал играть снова с твердым желанием... помогать девочкам!
В школе девочки не любили меня. Говорили, что я размазня и сопляк. Наверное, из-за того, что я никогда и пальцем не тронул ни одну девочку, хотя они и таскали меня за волосы, били в подворотнях и насмехались над моими ушами (да, я лопоухий), а я никого и пальцем не тронул. И я всегда защищал их, когда к ним приставали другие мальчики... Ну не любили они меня и все. Когда мне становилось совсем плохо, я бежал к моей маме, а она гладила меня по голове и уговаривала меня быть терпеливым. Слабый пол он такой. Вроде ты все делаешь, расстилаешь плащ перед их ногами, а они топчут его своими прекрасными ножками и презрительно фыркают тебе в лицо. Настоящий рыцарь только улыбнется. Это дамы, а дамы могут позволить себе покапризничать.
Став старше, я понял, что меня ненавидит вся моя деревня, и мне пришлось уйти. Но до сих пор у меня перед глазами стоит худенькая фигурка мамы, машущей платочком мне вслед. У нее стояли слезы на глазах - слезы гордости за такого хорошего сына.
Я бродил много по земле и многа чего повидал, и всегда помню, что девочек, девушек и женщин надо защищать всегда. Даже если они этого не хотят. Рыцарь, он должен быть благородным. И смелым. Я всегда бросаюсь спасать девушку, даже если она в безнадежной ситуации. Один раз даже одну спас от костра, ее ведьмой назвали и хотели сжечь. Но я не позволил! Раскидал всех, кто был с костром рядом, а потом выяснилось, что это был мужчина, просто в этой деревне по традиции злых шаманов переодевают в женское тряпье перед казнью... Ох и пришлось мне тогда побегать сначала от шамана, потом за ним, а потом, когда сдал его властям - от разьяренных жителей. И в болоте просидел пару суток. Но ничего - я ж это от доброты, для дела! А если бы это была женщина и ее сожгли бы?! То то же...
Много где я тренировался, чтоб стать большим и сильным, дабы иметь силы защищать слабый пол, прекрасный пол. И хотя по большой части он состоит из стерв, склочных баб, дур, негодяек, мошенниц и просто глупых женщин - они все-таки женщины. Те, кто рожают таких как мы и кто, если не мы, будем защищать их?
\\ВМ на радугу
Когда-то я хотел стать бардом...
Играть в кабаках, веселить публику...
Мой талант опередил свое время, как я сам думаю, но никто не мог понять и оценить новые мелодии и ритмы.
Я провалился на конкурсе "Бардов и карликов-циркачей", позже я узнал, что все призовые места были куплены заранее. Мое горе не знало границ, и я решил покинуть этот бренный мир. Мой путь привел меня в горы, где я встретил одного старца. За долгими разговорами в его мрачной пещере мы провели множество времени. Он обучил меня основам некромантии, и трагически погиб в одном из наших опытов. Я долго корил себя за его смерть - ведь это я случайно опрокинул на пентаграмму чашу с пометом летучих мышей. Мои поиски смерти продолжались, пока я не наткнулся на еще более древнее существо. Это был великий красный дракон, потомок прежде могущественной расы. Он был очень стар и тоже собирался умирать, как и я... После длительных лекций с этим древним драконом моя тяга к смерти погасла, но злоба на людей осталась, и я начал приобретать знания от дракона, чтоб отомстить существам, не понимающим мой дар. Со временем я стал сильнее, выносливее, живучее. Тяга к знаниям и жажда мести привели меня моему следующему наставнику. Еще более древний, чем дракон, лич оказался настоящей находкой. У него мне удалось набраться знаний и практически превратится в нежить.
Ждите. Я приду и спою вам вашу последнюю песню...
Играть в кабаках, веселить публику...
Мой талант опередил свое время, как я сам думаю, но никто не мог понять и оценить новые мелодии и ритмы.
Я провалился на конкурсе "Бардов и карликов-циркачей", позже я узнал, что все призовые места были куплены заранее. Мое горе не знало границ, и я решил покинуть этот бренный мир. Мой путь привел меня в горы, где я встретил одного старца. За долгими разговорами в его мрачной пещере мы провели множество времени. Он обучил меня основам некромантии, и трагически погиб в одном из наших опытов. Я долго корил себя за его смерть - ведь это я случайно опрокинул на пентаграмму чашу с пометом летучих мышей. Мои поиски смерти продолжались, пока я не наткнулся на еще более древнее существо. Это был великий красный дракон, потомок прежде могущественной расы. Он был очень стар и тоже собирался умирать, как и я... После длительных лекций с этим древним драконом моя тяга к смерти погасла, но злоба на людей осталась, и я начал приобретать знания от дракона, чтоб отомстить существам, не понимающим мой дар. Со временем я стал сильнее, выносливее, живучее. Тяга к знаниям и жажда мести привели меня моему следующему наставнику. Еще более древний, чем дракон, лич оказался настоящей находкой. У него мне удалось набраться знаний и практически превратится в нежить.
Ждите. Я приду и спою вам вашу последнюю песню...
Нашел старую квенту. Сейчас это будет называться описанием, но раньше такое "вешали на лоб".
CODE
Граница Черного и Золотого леса считалась горячей точкой все время существования Первых и Вторых. Постоянные набеги орков на эльфов и ответные удары эльфов – будни на границе. Но лет двадцать назад эльфы смогли на продолжительное время избавиться от притязаний орков на границе. Тогда на границе служила молодая эльфийка из Дома Черного пламени. Она сочетала в себе все достоинства лесного разведчика. Очень тихое передвижение, самый острый слух и очень меткий выстрел. Ее стрелы летели всегда в цель. Тогда орки осуществили операцию, единственной целью которой являлась Милосса. Операция, не смотря на десятки жертв среди орков, завершилась удачей – Милоссу поймали и доставили в лагерь орков. Пытки, которые испытала Милосса не сломили ее дух, но сильно повредили зрение. Перед казнью эльфы все же смогли освободить свою разведчицу, но меткость Милоссы осталась лишь легендой. Милосса стала изучать рейнджерское дело с присущим ей энтузиазмом и усидчивостью.
Сейчас она уже не так молода и возможно не так проворна, но смею вас уверить, лучше не быть в списке ее врагов.
Сейчас она уже не так молода и возможно не так проворна, но смею вас уверить, лучше не быть в списке ее врагов.
Старая квента моего вароПМа на одном из шардов рунета... Может когда-нибудь подпилю под Сиалу и сделаю такого чара)
QUOTE
Криано
В деревне было спокойно. Рабочий день закончился и каждый занимался своим делом. Сердитые мамочки загоняли разгоряченных малышей домой, мужчины умывались после тяжелого рабочего дня и радостно улыбались в предвкушении сытного ужина. Красное солнце не спеша уходило с неба, пока совсем не скрылось за горизонтом. Деревенский патруль лениво расхаживал по деревне.
Молодой парень по имени Джек Хенингтон стоял у ворот. Когда народ в деревне разошелся по домам, он лениво положил свой лук и колчан со стрелами на пол, чертыхнулся и присел рядом. Ему явно не нравилось находиться здесь, но сегодня была его очередь дежурить. Через некоторое время к нему подошел зрелый мужчина с огромным, видавшим жизнь, мечем. Джек встрепенулся, вскочил, схватил лук и стрелы.
- Не спать, салага, - произнес мужчина и похлопал его по плечу.
- Нет, Морисс, я нет... Я не сплю. Просто присел, - ответил ему Джек.
- Нам нужно быть на чеку. Эти варвары совсем уже обнаглели. Слыхал, что сегодня Белис рассказывал? Пару дней назад они сожгли еще одну деревушку. Кстати, неподалеку от нас, - Морисс загадочно улыбнулся.
- Да не дрейфь ты, - Морисс слегка ударил кулаком в плечо Джека, потому что тот явно был напуган, - пока с вами старый вояка Морисс, вы можете сп....
Мужчина не успел закончить фразу, потому что послышался свист и ему в голову вонзилась огромная стрела. Морисс прохрипел что-то и упал.
Джек, с огромными от ужаса глазами, опешил на пару секунд, кое-как собрался с мыслями и с жутким криком побежал в деревню махая руками. Он не успел сделать и десяти шагов, как его настигла еще одна стрела. В тот же миг в деревню ворвался отряд варваров...
Но свою задачу Джек выполнил, деревня проснулась. Во всех окнах замелькали мужские силуэты. Те кто были порасторопнее уже успели одеть снаряжение, выскочить на улицу и присоединиться к патрульным, которые дрались с варварами. Но никто не мог совладать с закаленными в боях воинами. Численность защитников деревни уменьшалась с катастрофической силой. По всюду были лужи крови, отрубленные части тела и горы мяса, которое еще недавно было людьми.
Закончив с мужчинами, варвары начали врываться в дома, насиловать, а после убивать женщин и детей... Убив всех в доме, они забирали все ценное и поджигали его. Деревня заполыхала огнем...
Крепкий, высокий варвар стоял во дворе облокотившись на здоровенный, окровавленный меч. С его лица не сходила улыбка и все происходящее явно забавляло его. Вдруг улыбка исчезла с его лица и насмешливое выражение лица сменилось злобой. Он заметил как в дальнем углу деревни, из землянки показался старый, немощный старик, что-то пробормотал в его сторону и зашел опять в землянку. Криано, не долго думая, взвалил на плечо свой громадный меч и пошел к землянке.
Выбив ногой дряхлую дверь Криано зашел внутрь. Землянка вся была обвешена разными травами. В углу сидел седой, бородатый старик и что-то бормотал себе под нос.
- Да-да-да. Помолись, старикашка. Тебя ждет дальняя дорога, - варвар зло рассмеялся.
Старик встрепенулся, улыбнулся и произнес:
- Посмотри на меня, думаешь я боюсь смерти? Ты можешь меня убить, но ты убьешь только мое тело. Моя душа всегда будет жива. В отличие от твоей, - старик рассмеялся. Твоя душа уже давно мертва, Криано. И скоро ты это почувствуешь, с моей помощью.
- Откуда ты знаешь мое имя?, - Криано искренне удивился.
- Его мне нашептали души. Души, загубленные тобой. Скоро ты и свою душу потеряешь, - старик замолк, поднес руку к губам, что-то пробормотал и кинул в Криано целую пригоршню какой-то пыли.
Криано скинул с плеча свой меч, размахнулся и опустил его на голову старику...
Криано чувствовал, что меняется. Его кожа начала приобретать серый оттенок. Но менялся он не только внешне, а и внутренне. Им овладела жажда убийства. В каждом набеге он стремился убить все больше и больше людей... В очередной битве Криано настолько потерял самообладание, что начал убивать всех подряд без разбора. Когда он взял себя в руки, Криано увидел множество трупов, среди которых были и его соплеменники. Остальные в страхе убежали...
Варвар понял, что теперь ему закрыта дорога назад и отправился скитаться по свету продолжая заниматься любимым делом, пока окончательно не потерял свою душу...
В деревне было спокойно. Рабочий день закончился и каждый занимался своим делом. Сердитые мамочки загоняли разгоряченных малышей домой, мужчины умывались после тяжелого рабочего дня и радостно улыбались в предвкушении сытного ужина. Красное солнце не спеша уходило с неба, пока совсем не скрылось за горизонтом. Деревенский патруль лениво расхаживал по деревне.
Молодой парень по имени Джек Хенингтон стоял у ворот. Когда народ в деревне разошелся по домам, он лениво положил свой лук и колчан со стрелами на пол, чертыхнулся и присел рядом. Ему явно не нравилось находиться здесь, но сегодня была его очередь дежурить. Через некоторое время к нему подошел зрелый мужчина с огромным, видавшим жизнь, мечем. Джек встрепенулся, вскочил, схватил лук и стрелы.
- Не спать, салага, - произнес мужчина и похлопал его по плечу.
- Нет, Морисс, я нет... Я не сплю. Просто присел, - ответил ему Джек.
- Нам нужно быть на чеку. Эти варвары совсем уже обнаглели. Слыхал, что сегодня Белис рассказывал? Пару дней назад они сожгли еще одну деревушку. Кстати, неподалеку от нас, - Морисс загадочно улыбнулся.
- Да не дрейфь ты, - Морисс слегка ударил кулаком в плечо Джека, потому что тот явно был напуган, - пока с вами старый вояка Морисс, вы можете сп....
Мужчина не успел закончить фразу, потому что послышался свист и ему в голову вонзилась огромная стрела. Морисс прохрипел что-то и упал.
Джек, с огромными от ужаса глазами, опешил на пару секунд, кое-как собрался с мыслями и с жутким криком побежал в деревню махая руками. Он не успел сделать и десяти шагов, как его настигла еще одна стрела. В тот же миг в деревню ворвался отряд варваров...
Но свою задачу Джек выполнил, деревня проснулась. Во всех окнах замелькали мужские силуэты. Те кто были порасторопнее уже успели одеть снаряжение, выскочить на улицу и присоединиться к патрульным, которые дрались с варварами. Но никто не мог совладать с закаленными в боях воинами. Численность защитников деревни уменьшалась с катастрофической силой. По всюду были лужи крови, отрубленные части тела и горы мяса, которое еще недавно было людьми.
Закончив с мужчинами, варвары начали врываться в дома, насиловать, а после убивать женщин и детей... Убив всех в доме, они забирали все ценное и поджигали его. Деревня заполыхала огнем...
Крепкий, высокий варвар стоял во дворе облокотившись на здоровенный, окровавленный меч. С его лица не сходила улыбка и все происходящее явно забавляло его. Вдруг улыбка исчезла с его лица и насмешливое выражение лица сменилось злобой. Он заметил как в дальнем углу деревни, из землянки показался старый, немощный старик, что-то пробормотал в его сторону и зашел опять в землянку. Криано, не долго думая, взвалил на плечо свой громадный меч и пошел к землянке.
Выбив ногой дряхлую дверь Криано зашел внутрь. Землянка вся была обвешена разными травами. В углу сидел седой, бородатый старик и что-то бормотал себе под нос.
- Да-да-да. Помолись, старикашка. Тебя ждет дальняя дорога, - варвар зло рассмеялся.
Старик встрепенулся, улыбнулся и произнес:
- Посмотри на меня, думаешь я боюсь смерти? Ты можешь меня убить, но ты убьешь только мое тело. Моя душа всегда будет жива. В отличие от твоей, - старик рассмеялся. Твоя душа уже давно мертва, Криано. И скоро ты это почувствуешь, с моей помощью.
- Откуда ты знаешь мое имя?, - Криано искренне удивился.
- Его мне нашептали души. Души, загубленные тобой. Скоро ты и свою душу потеряешь, - старик замолк, поднес руку к губам, что-то пробормотал и кинул в Криано целую пригоршню какой-то пыли.
Криано скинул с плеча свой меч, размахнулся и опустил его на голову старику...
Криано чувствовал, что меняется. Его кожа начала приобретать серый оттенок. Но менялся он не только внешне, а и внутренне. Им овладела жажда убийства. В каждом набеге он стремился убить все больше и больше людей... В очередной битве Криано настолько потерял самообладание, что начал убивать всех подряд без разбора. Когда он взял себя в руки, Криано увидел множество трупов, среди которых были и его соплеменники. Остальные в страхе убежали...
Варвар понял, что теперь ему закрыта дорога назад и отправился скитаться по свету продолжая заниматься любимым делом, пока окончательно не потерял свою душу...
Э`терри хорошо известен из-за своего двойственного характера. Обычно он очень тих, даже стеснителен, часто робеет просто высказать свое мнение. Всегда отвечает улыбкой на просьбу и обязательно помогает. Ах, как приятно он улыбается! Все его лица как будто светлеет, а из глаз струится тепло.
Но внезапно он может измениться. Тогда Э`терри становится не в меру язвителен, громок и горе тому, кто скажет слово поперек.
Когда Э`терри спокоен, то он стесняется рассказывать о своем прошлом (он такой застенчивый, что даже боится называть меня моим прозвищем - Нотка, обращаясь всегда полным именем), а когда находится в яростном состоянии - спрашивать бесполезно и немного опасно. И драконьи крылья... Конечно, я встречала потомков драконов, но почему-то Э`терри на них не походил. В нем было что-то... странное.
По крохам (не спрашивайте, как, я дала обещание молчать) я разузнала о его отце и довлеющее над ним необычное проклятие.
В стародавние времена на месте, где сейчас вальяжно разлилось море Бурь, существовало королевство - там тогда жили огры, то был расцвет их цивилизации. И вот на их земле родился дракон по имени Фицджеральд Арма, и прозвище ему дали Солнечный. Потому что пылала душа его неистово, как пламя великого светила.
Он был необычайно силен, но именно это взрастило в нем семена гордыни. Он был весь как будто окружен аурой бездушного презрения.
Фицджеральд творил, что хотел - поступки столь низкие и гадкие, сколь велика была его мощь и сила пламени, вырывающегося из его горла.
Всему приходит конец - пришел конец и терпению тогдашнего повелителя огров. Он сошелся в бою с солнечным драконом и в двадцатидневной схватке все-таки сразил его.
Смерть была слишком мягким наказанием для дракона, который хоть и пал, но не растерял ни толики своей злости. И мудрый повелитель, поразмыслив, сделал следующее: он вырвал душу из Фицджеральда Арма и связал ее с этой землей. Душа дракона теперь вынуждена была воплощаться в теле обычного смертного до тех пор, пока Фицджеральд не укротит свою гордыню. Только когда доброта и смирение проникнет в его сердце - только тогда древнее проклятье разожмет цепкие когти и позволит ему упокоиться с миром.
Когда я смотрю на Э`терри, меня каждый раз удивляет одно. Прошло ведь уже столько времени, столько веков, а частица души дракона в нем пылает горделиво все так же сильно, все так же неистово, так же непокорно, в то же время так мягко окружена теплом его матери - Мелиэссы Нразуй.
Ми *Нотка*
Но внезапно он может измениться. Тогда Э`терри становится не в меру язвителен, громок и горе тому, кто скажет слово поперек.
Когда Э`терри спокоен, то он стесняется рассказывать о своем прошлом (он такой застенчивый, что даже боится называть меня моим прозвищем - Нотка, обращаясь всегда полным именем), а когда находится в яростном состоянии - спрашивать бесполезно и немного опасно. И драконьи крылья... Конечно, я встречала потомков драконов, но почему-то Э`терри на них не походил. В нем было что-то... странное.
По крохам (не спрашивайте, как, я дала обещание молчать) я разузнала о его отце и довлеющее над ним необычное проклятие.
В стародавние времена на месте, где сейчас вальяжно разлилось море Бурь, существовало королевство - там тогда жили огры, то был расцвет их цивилизации. И вот на их земле родился дракон по имени Фицджеральд Арма, и прозвище ему дали Солнечный. Потому что пылала душа его неистово, как пламя великого светила.
Он был необычайно силен, но именно это взрастило в нем семена гордыни. Он был весь как будто окружен аурой бездушного презрения.
Фицджеральд творил, что хотел - поступки столь низкие и гадкие, сколь велика была его мощь и сила пламени, вырывающегося из его горла.
Всему приходит конец - пришел конец и терпению тогдашнего повелителя огров. Он сошелся в бою с солнечным драконом и в двадцатидневной схватке все-таки сразил его.
Смерть была слишком мягким наказанием для дракона, который хоть и пал, но не растерял ни толики своей злости. И мудрый повелитель, поразмыслив, сделал следующее: он вырвал душу из Фицджеральда Арма и связал ее с этой землей. Душа дракона теперь вынуждена была воплощаться в теле обычного смертного до тех пор, пока Фицджеральд не укротит свою гордыню. Только когда доброта и смирение проникнет в его сердце - только тогда древнее проклятье разожмет цепкие когти и позволит ему упокоиться с миром.
Когда я смотрю на Э`терри, меня каждый раз удивляет одно. Прошло ведь уже столько времени, столько веков, а частица души дракона в нем пылает горделиво все так же сильно, все так же неистово, так же непокорно, в то же время так мягко окружена теплом его матери - Мелиэссы Нразуй.
Ми *Нотка*
This is a "lo-fi" version of our main content. To view the full version with more information, formatting and images, please click here.