Творчество., Издательство Королевской Библиотеки Options

[Черный Ярл]

Мир вам!

Уважаемые игроки. Все, кто желает - могут остовлять свои рукописи во вновь созданном разделе "Творчество". Лучшие из них будут перенесены на бумагу и помещены в Королевскию Библиотеку.

В рамках программы поощрения молодых авторов фонд Королевской библиотеки выплачивает авторские гонорары.

[Sarmat]

Штиль
«Не знал, что ночная Инсанна на столько прекрасна» - думал он про себя.
На ночном небе светились тысячи звезд, густо рассыпанных по нему, было такое чувство, что здесь их было больше, и они были на много ближе, чем в Валиостре. Их созвездия были похожи на ювелирную окантовку этого черного неба. Месяц не светил, но и без его свечения все вокруг было чудесно видно, из-за вездесущего белого снега, который мягким покрывалом укрывал этот город. Было чудесно видно - фасады домов, сделанных из грубого, темного камня, массивные двери, как будто их хозяин хотел себя защитить от десятка разбушевавшихся великанов. Окна были расположены высоко от земли, и даже если бы он захотел, то не допрыгнул бы ни до одного из них. Наверное, жители все-таки не сильно доверяли высокой каменной стене Инсанны, тем десяткам могучих стражников стоящих на ней и были всегда готовы к вторжению, вторжению чего-то, чего сами не знали. Возможно, это будут огры или великаны, а возможно, что-то невиданное прежде, что-то спящее в снежной бездне уже не одно столетие, а теперь решившее проснуться в месте со своим многовековым голодом.
В городе сейчас царила полная тишина, лишь далекий, изредка раздающийся вой голодных волков и где-то вдалеке безумно воющий ветер слегка касались ее граней, но особо не нарушали ее. На его пути только единожды встретился прохожий, так же спешащий куда-то. Они предпочли не заметить друг друга и пробежали мимо. Как здесь, было днем, он не знал, ему приходилось коротать дневное время у одного знакомого, хотя он и был коренным жителем Рачьего Герцогства, после определенных событий Астер мог ему доверять. Его дом находился на краю города, далеко от центральных ворот и из окон его дома картина особо не менялась, что днем, что ночью - все безлюдно. Он находился здесь инкогнито, если бы его узнали, то обязательно удостоили чести прокатиться на санях.
Цель визита была частной. И если с ним, что-то произошло, то узнать в родных краях о его смерти пришлось бы не скоро, а может быть и вообще - не пришлось. Сообщения у Инсанны с Авендумом было не важное. Шпионов в Инсанне было очень мало, их можно было сосчитать на пальцах одной руки. Связь с ними была очень редкой, и о судьбе их было известно очень мало. Бывало даже они бесследно исчезали, но громких казней не было, и их судьба считалась просто - неизвестной. Это неизвестность настолько пугала агентуру, что они не горели желанием попадать в сии края даже за все сокровища мира. Да и верно, покойникам они не сильно нужны, а вот Короне хотелось бы держать кровного врага на короткой узде и не выпускать ни на мгновение. Потому сюда попадали только патриоты особой масти, те, кто хотели припасть к особым наградам, но награждать пока ни кого не приходилось.
Уже начинало светать и столь понравившиеся ему звезды начинали меркнуть, небо светлело и становилось уже темно-синего цвета. На улицах начали появляться люди, еще очень мало, но уже он мог наткнуться на нежелательных для него личностей и потому спешил в свое укрытие на краю города. Там он должен был собрать кое-какие вещи и на свой страх и риск идти через весь город к центральным воротам, а там уже рукой подать до корабля.
Попрощавшись со своим знакомым, он пошел по уже проснувшемуся городу. Было около шести часов утра, корабль отправлялся в восемь - надо было спешить. Бежать было не желательно, это могло привлечь внимания стражи. Так, что пришлось ограничиться быстрым шагом.
На него попросту не обращали внимания, и это радовало, хотя вид его одежды немного отличался от распространенного здесь. Ворота уже были близки, перед ними стояла компания стражников, человек десять не больше и что-то весело обсуждали.
Он более быстрым шагом чем шел пробежал мимо них, на сердце сразу слегло, когда их смех уже перестал быть слышным…

…Корабль еле заметно тронулся, и через треть часа последний кусок ледяного горизонта утонул в холодной воде Моря Бурь. Но тем ни мение капитан все с тем же рвением что и у берега раскидывался командами. Моряки в свою очередь с почти не заметным злом в глазах выполняли его приказания. Наверно все так и должно было быть - как правильно, а как нет, он не знал. Раньше, ему не часто приходилось ходить по морю.
В начале плавание было интересным, но уже через пару недель все изрядно надоело, в частности эта извечная качка, хотелось, чтобы она быстрей прошла, и желание сойти на берег превратилось в сладкую мечту.
Глаза сами по себе открылись, и в них ударил яркий солнечный свет. Было какое-то странное ощущение, по началу было не разобрать, но произошло что-то существенное.
Он не спеша оделся и приготовился выйти на палубу как понял - качка пропала. Странно, чем это могло быть вызвано? Когда он уже находился на палубе, и беспощадное солнце жгло его недавно обгоревшую кожу, решил подойти к одному из матросов и спросить о странном исчезновении качки.
- О, вы не знаете, что произошло? - удивленно спросил моряк - мы попали в штиль, господин.
Астер выглянул за борт и увидел умилительную картину - вода была гладкой словно стекло, в голове не помешалась мысль о том, что эта бесконечная гладь может быть, на столько роковой. Раньше он слышал о штиле, но ни когда не видел.
На лицах матросов нельзя было уловить страх, они весело играли в странные игры, которых он раньше даже не видел. Кто-то в тайне от капитана изрядно наполнял себя хмельным вином, кто-то присоденялся к играющим, кто- то просто болтал дни на пролет и лишь единицы были чем-то заняты.
Так прошла неделя. На лицах всей команды уже появился слегка заметный страх, но ни кто не показывал этого воткрытую. Каждый продолжал заниматься интересным ему занятием и молча ждал желанного ветра. Астер подошел к капитану, тот застыл в одной позе и так уже простоял около часа, казалось, он даже не дышал и больше походил на статую чем на живого человека.
- Простите, мне хотелось бы с вами немного поговорить, - произнес Астер.
- О штиле? - безразлично спросил капитан.
- Да. Именно о нем и хотел поговорить.
- Думаю, все будет хорошо, и вам нечего волноваться. Я уже не раз попадал в подобное бедствие и как видите, я сейчас жив и перед вами, - с тем же безразличием поведал капитан.
Было понятно - капитан рассказывать ничего не будет. Его логика была ясна. Он абсолютно не знал человека, подошедшего к нему. Возьми расскажи ему о штиле, так как оно есть, и он же завтра первый начнет панику на корабле. Настаивать, в подобных ситуациях было бесполезно. Да и жечь себя на солнце в пустую, не было смыла. И потому, он просто развернулся и пошел в каюту.
Не прошло и четверти часа, как его одиночество оборвал стук в дверь. В каюту вошел человек лет сорока. У человека были густые, прямые брови, уверенный взгляд старого морского волка, его лицо обрамляла ухоженная бородка. По его одежде было видно, что он не обычный моряк, но и точного его ранга Астер не знал.
- Прошу, прошения за беспокойство. Я слышал о вашем разговоре с капитаном и мне хотелось бы с вами поговорить, - уверенным голосом сказал незнакомец.
- Проходите - ответил Астер
Тот такой же уверенной походкой, как и его голос, прошел к пассажиру взял стул и присел за стол рядом с ним.
- Капитан не такой уж и плохой человек. Не подумайте. Да и вы в свою очередь не считайте нас варварами только из-за того, что корабль контрабандистов. Конечно моряки у нас сброд разный, но тут не военный флот Его Величества. Я понимаю вашу обеспокоенность, вы не так уж часто в море, а тут такая неприятность произошла - его речь оборвалась, и он полез себе в камзол и достал из него бутылку вина, - Давайте выпьем! Этому разговору будет тяжело быть трезвым - он не много покорчился как будто у него проснулась старая рана.
- Вам лучше знать о чем будет этот разговор, - равнодушным голосом ответил он.
Незнакомец наполнил две глиняные кружки вином. Свою, сразу же осушил, следом вновь наполнил только что опустевший сосуд и поставил перед собой. Демонстративно прокашлялся и начал свой рассказ:
- Мы попали в штиль, команда была правда слаженной и все были обучены морскому делу от капитана до последнего юнги, не то что нынешняя. Мы держались три недели, после того как кончился провиант. Ни кто даже не моргнул глазом. Когда ветер появился, мы направились к ближайшему берегу. Спустившись на берег люди ели траву, как животные порвали какого-то молодого оленя, который видно ни когда не видел человека и по глупости, близко подошел к группе изголодавшихся людей. Благо, там деревушка оказалась неподалеку, и мы набрали провиант там и продолжили путь. Не буду врать, большая часть команды осталась там и напрочь отказалась выходить в море. Другие, осознавая, что в жизни больше ни чего делать не умеют, отправились на корабль, решив, что лучше смерть в море, чем жизнь на суше. Команда выжила, только за счет слаженности, погибло только четверо, но из-за слабости здоровья. Если и сейчас нам удастся, сохранить слаженность всего экипажа, то, могу вас заверить - мы выживем.
На этих словах разговор закончился. Астер погрузился в свои мысли. А незнакомец допил вино, попрощался и поспешно удалился. Цель его визита была ясна, он хотел убедить пассажира сохранять спокойствие и не паниковать.
После того как прошла еще неделя свободного дрейфования на корабле, стало заметно напряжение, кто-то уже начинал открыто паниковать, потому как еда уже закончилась, вода была на исходе - никто не мог предположить столь долгий срок плавания.
Прошла еще неделя и глазам пристала ужаснейшая картина. Люди начали варить все кожаные вещи и пытаться ими утолить свой голод. Кто-то пытался уталить жажду морской водой, а она выходила обратно, но человек не сдавался и вновь пытался пить, достигая того же эффекта. В его глазах был ужас, беспощадная жажда терзала его, он пытался избавиться от нее любой ценой. Так бы могло продолжаться еще долго, но к нему подошел капитан и выбил миску из рук. Тот со страхом зверя посмотрел на него и пошатнулся назад, за тем с криками убежал в трюм от обжигающего солнца. Все увиденное, повергало в шок, но самое страшное еще было впереди.
Ему так же сильно хотелось есть и пить, он из последних сил пытался сохранить рассудок. Голод уже не доставлял особой муки, он был скорей пьянившим чувством, которое туманило и облегчало все происходящее. Жажда же была жесткой и беспощадной, она не оставляла в покое, была подобно верному псу - ни на мгновение не покидала любимого хозяина. Она приводила в безумство и бешенство, будила все первичные чувства - превращала в беспощадного зверя. Но пока ему удавалось с ней справиться, но ни кто не знал, что будет завтра.
Утром не хотелось просыпаться, сталкиваться опять с ненавистными чувствами. Но он с надеждой пошел наверх, надеясь увидеть хоть малейшее поколебение морской глади. Астер не стал долго думать, оделся и вышел из каюты. В нос ударил блаженный запах жареного мяса и моментально что-то своими маленькими нематериальными когтями заскребло в желудке. Быстрым шагом он пошел к кухне. Войдя, увидел жадно завтракающих трех матросов, один был бледен как смерть, но аппетит у него все же был отменный. На столе лежали игральные камни, на них застыло две единицы. Взгляд нечайно напоролся на ногу бледного матроса - она была перемотана и из под повязки еще сочилась кровь.
- Да, Астер они играли под это. Он сам знал, на что шел. Ты видишь разочарование на его глазах? Я - нет. Ему просто помогли сделать это. Эта тройка умнее всех - еле слышно в голове звучал скрипучий голос отца.
Они с дикостью в глазах посмотрели на него, один даже спрятал кусок столь желанного мяса от глаз незнакомца.
- Иди прочь отсюда! - завопил один из них, писклявым голосом.
Священник с силой захлопнул дверь и устремился наверх, но и там ничего хорошо его не ждало.
Все так же палило солнце, небольшая компания сидела в тени бесполезного паруса. Вид у них был ужасный: кого-то трясло, кого-то маячило в зад-перед, напоминая безумца, хотя рассудка у него сейчас осталась не больше чем у пьяного доралисца. Внезапно один из них вскочил и во весь голос завопил.
-Мы все умрем! Мы все покойники!
Неизвестно откуда рядом с ним появился капитан, на удивление сохранивший бодрость как буд-то ничего не происходило, даже казалось, что он в тайне от всех ест и пьет, ни в чем не нуждаясь. Уж больно контрастно он смотрелся на фоне этих зверолюдей. Капитан отвесил паникеру оплеуху, от которой тот перекатился через себя.
- Заткнись. Тварь, - с холодом всех ледяных ветров произнес он и развернулся чтобы уйти.
Далеко ему уйти не удалось. Безумец быстро отойдя от происшедшего, вонзил стилет в спину капитана. Тот грузно упал и деревянная палуба была тут же щедро окроплена кровью. Глаза безумца расширились, теперь зверь, сидящий в нем взял бразды правления телом в свои руки. Убийца подбежал к еще живой жертве и начал лакать его кровь. Не скрываемое блаженство наполняло безумного матроса от которого он даже закрыл глаза. Этого оказалось мало, и он вцепился зубами в руку несчастного, ослабевшая челюсть с трудом впивалась в жесткую плоть. Астер, было кинулся на помощь еще дышавшему капитану, но его опередила стая зверолюдей накинувшаяся на капитана и последовавшая примеру безумца. Один из матросов после нескольких секунд, которые он попытался придать трапезе своим бывшим капитаном, оттолкнулся от тела и упал на спину. У человека началась истерика по окровавленному лицу лились слезы, слезы безумия и отчаяния, сейчас уже его бы не успокоило появление на горизонте земли или появление ветра. Только один из них понял во что начал превращаться, но было уже поздно.
Астер сделал несколько шагов назад, все вокруг завертелось в диком танце, палуба ушла из под ног и он упал без сознания.


- Как думаешь, он выживет? - с интересом произнес уравновешенный и спокойный голос.
- Вид, конечно, у него не важный, но выжить должен! - словно гром, прогремевший в весеннем небе, ответил другой.
- Что-то мне кажется не прожить ему и дня - оспорил уравновешенный.
Все опять погрузилось во тьму.
Только через несколько дней он пришел в себя и смог самостоятельно пить отвары.
Но слабость еще не прошла, и он даже не мог встать с постели.
Раздался гром, корабль начало кидать со стороны в сторону, но ослабевшее тело, не давало все верно воспринять. Он понимал, что это шторм. В голове начли крутиться воспоминания, появилось сожаление о том, что он покинул родные покои из-за призрачных помышлений, но уже было ничего не вернуть, все мосты сожжены и жалеть ни о чем не стоило. Надо было просто с благородством принять смерть. И без этих тяжелых для него мыслей его тело было сильно ослаблено. Усталость брала свое законное и глаза закрылись.
Пропахший морем, сырой воздух витал в каюте. По телу пробежала дрожь, и он открыл глаза. Астер был там же где и заснул, состояние было чуть пободрей, но еще очень слабым.
С трудом он поднялся с кровати и вышел на палубу. Все было ясно - корабль сел на мель и один его бок накренился к берегу, давая спокойно сойти на пышную траву. Дул сильный ветер, но тучи, казалось, застыли на месте, кое-где сквозь их мутную серость пытались пробиться лучи солнца, но безуспешно. С надеждой он посмотрел по сторонам, но никого не нашел. Ждать было не чего, он спустился с корабля, едва не перевалившись за борт и шаткой походкой, направился по направлению с ветром в надежде добраться хоть до кого-нибудь поселка.
Прошел день без результатного пути в неизвестном направлении. Правда, большую часть времени приходилось тратить на отдых, но все же он уверено шел вперед. Буквально от самого корабля за ним увязалась такая же ослабшая пантера. Она не могла открыто на него напасть, ждала пока ее жертва выдохнется, плетясь не лучшей походкой за ним.
Так не могло продолжаться вечно, он не мог быть уверен в том, что пантера в любой момент не обезумит от понятных только ей причин и не накинется на него сзади. Он остановился, и она остановилась. Он сделал шаг к ней на встречу, она подалась не много назад. Он сделал еще шаг на встречу и тут они подсознательно пришли к одному мнению, что надо все решить сейчас. Смерть одного из них подарит жизнь другому и тут не было ни каких глупых рассуждений о том, что это человек, а то всего лишь животное. Сейчас были только два живых существа боровшихся за выживание. Оба ослаблены и на последнем издыхании.
Их молчаливая схватка взгядов привела их на небольшую поляну. Они держались стороной друг друга, выжидая, кто первый нападет. На мгновение ему показалось, что в глазах пантеры проснулся здравый ум, она с жалостью свойственной только человеку посмотрела на него и медленно пошла в его сторону. Остановившись в двух шагах, она опустилась на передние лапы, готовясь к прыжку. Человек расставил руки в ожидании ее прыжка. Пантера колебалась не долго и сделала прыжок в его сторону, даже не прыжок она просто вяло оттолкнулась от земли, пытаясь навалиться на противника, но соперники стоили друг друга и человек даже не смог вовремя отойти в сторону. Тяжелые лапы пантеры навалились ему на грудь, свалив на сырую лесную землю. Падающим движением ее голова опускалась к его шее, но он успел выставить руку. Пантера была и рада и тому подарку. Вяло ухватила за руку, попыталась мотнуть головой и оторвать кусок столь желанного мяса от руки, но была на столько слаба, что не смогла причинить ни чего кроме небольшой сочащейся раны. Она немного покачнулась, и человек свободной рукой помог ей завалиться на бок. Ждать было нечего, настал его черед и если он сейчас ни чего не сможет, то смерть ждет их обоих. Человек потянулся к ее шее, пантера вяло откинула голову и смотрела куда-то в глубь леса с тяжестью, то открывая, то закрывая веки. Вот он уже дотянулся до нужного ему участка тела, тяжко сглотнул, закрыл глаза и вцепился ей в шею. Нет, кожу было не прокусить, она была слишком для него толста, но он безустанно пытался ее прокусить, теряя последние силы. Неожиданно для самого себя в нем проснулся легион демонов жаждущих крови животного, бешено он повторял попытки теперь с неким свежим рвением и силой.
Наконец, таки первые капли крови появились на шерсти, но жажда от этого только росла. Теперь аппетит было не сдержать, и он сполна налакался крови. Каждый новый глоток странным образом восстанавливал в нем силы так быстро, как это бы не сделал ни один целитель с ним сейчас.
Свет яркого солнца пробивался через кроны высоких деревьев. Щебетание лесных птиц, шелест травы и лесных деревьев - все это возрождало в нем человеческую сущность. Свежий лесной воздух дарил немного сил, но их было так мало, чтобы полноценно вернуться к жизни. Он все той же ломаной походкой пробирался через этот лес. Теперь места уже были знакомыми и он шел в известном направлении. Где-то здесь была застава Бездушных Егерей. Он точно знал, что уже недалеко от нее. Идти уже не было сил, в глазах все плыло, начало еще сильнее кидать со стороны, в сторону. Он обеими руками оперся об дерево и посмотрел вверх. Кое-где можно было увидеть небо, светло-голубое небо с хаотично разбросанными хлопьями белоснежных облаков. Парящих в высоте птиц, которые летали на столько высоко, что больше походили на черные пятнышки, совсем крошечные черные пятнышки. Он опустил взгляд к земле, под ногами были корни мощного дерева на которое он оперся, сочная и высокая трава. Вдалеке раздались голоса, они мутным бормотанием прозвучали в его голове. Взгляд плыл, он прищурил его, чтобы хоть как-то рассмотреть происходящее возле него. Все, что удалось увидеть - это бело-красную форму приближающихся к нему людей.
Он пришел в себя от жуткой боли в руках. Открыл, ставшие тяжелыми, веки. Грузно выдохнул и повернул голову влево. Как оказалось, его тянули под руки двое Бездушных Егерей, еще четверо шли впереди и о чем-то говорили. Сзади доносился еще голос, но повернуть голову он не смог для того чтобы посмотреть, кто там был и сколько их было.
- Мерри, - окликнул один из несущих его, шедшего впереди - он пришел в себя.
Идущие впереди обернулись и группа остановилась. Один из четверых подошел к нему (по-видимому главный).
- Ваше имя? - наклонившись, спросил егерь.
Он не успел ни чего произнести, как рядом с ними послышался крик и из-за деревьев выскочили воины в зеленой форме. Астер тут же остался без поддержки, но на ногах устоять смог, попятившись назад и уже по привычке, нащупал дерево и оперся на него. Участвовать в битве даже и мысли не было, он еле передвигался и свой меч поднять было ему не под силу, тем более нанести им хоть какой-то урон противнику. Воспользоваться заклинанием было еще нереальней чем мечом, ведь для него была нужна особая концентрация и собранность, а после трехнедельного голодания в голове все перепуталось и сил, вовсе не было. Так что оставалось только наблюдать за происходящим и молиться, чтобы все обошлось.
Тем временем битва уже началась, егеря достали щиты и мечи и сбились в плотную шеренгу. Первым на них выскочил огромный двухметровый воин с бигризеном в руках. Он своей громадной ногой, просто снес стоящего в блоке егеря и сокрушающим ударом своим двуручным мечом разрубил грудь несчастного. Но жить смелому воину долго не пришлось, он тут же получил рубящий удар полуторным мечом по затылку и сразу же свалился сверху. Потом началось неописуемое, называя это простым языком - месиво.
В разные стороны разлетались брызги крови, едко звенела сталь, слышались гулкие удары по щитам, чьи-то возгласы и предсмертные крики. В людях в зеленой форме била кровь предков, привыкших биться, они походили на львов, которых выпустили из клетки. Егеря отличались размеренностью и тактикой в ведении боя, они все время пытались держаться ближе друг к другу, но и в тоже время держать расстояние, чтобы не зацепить своего соратника при замахивании своим оружием. Теперь можно было сосчитать воинов рачьего герцогства, трое уже лежали мертвыми и еще восемь бились, значит одиннадцать пехотинцев и не одного стрелка. Егерей же было пять мертвых, и один тяжело раненый ворочался под ногами бьющихся, самих же бьющихся оставалось десять и один стрелок - семнадцать.
Лучник-егерь стрелял редко, он долго выжидал момента, чтобы не зацепить своего, и вот его момент настал, он раздраженно дрогнул и стрела полетела в толпу дерущихся. Сразу же из толпы вывалился воин в зеленом. В его шее торчала стрела. Вот такая бесславная смерть. Но лучника было не за что укорять, он выполнил свою работу безупречно и не то что просто попал в бегущего на него среди поля, а он выбрал свою жертву среди толпы, долго выжидал момента, пока можно будет выстрелить, не задев ни кого из своих и, дождавшись его, исполнил свое кровавое дело. Тешиться долго своей победой лучник не стал и сразу же поспешить прежнее место, наверное, это ему уже казалось не удобным для следующего выстрела. Смело и умело вели бой воины в зеленом и поступив они более тактично, то есть - напади без криков, выберите удобный момент, напади сзади когда противник тебя не ждет, да и в конце концов, они даже не заметили лучника, а теперь в горячке битвы он был вообще невидимкой и по одному отправлял их в свет.
Вот и все, последнего воина обступили три бездушных, он пятился назад и смотрел им в глаза, готовый в любой момент кинуться на них. Едкий свист раздался в воздухе, и он уже был мертв от той же стрелы, как и еще четверо его соратников. Вот так всего один лучник решил по началу обреченную битву.
Один из них, медленно подошел к Астеру и уселся рядом с ним.
- Ответь. Ты хоть из Валиостра? - дрожащим голосом спросил бездушный.
- Да, - еле выдавил из себя ответ.
- Ты, знаешь? Ответь ты сейчас, мне «нет», я бы тут же убил тебя, пусть ты хоть кто там у них и владеешь какой-то безмерно ценной информацией, пусть даже для самого короля, да прибудет он в благе. Клянусь, я бы убил тебя. Ты, наверное, даже и не представляешь, как мне уже осточертела эта война, сколько тут гибнут на границах, целые отряды не возвращаются с обходов, храня вас заевшихся аристократов, - раздраженно сказал он, посмотрев на золотой перстень на руке Астера - вы настолько там, зажрались, что вам плевать, что здесь происходит. Вы живете в своем маленьком райском уголке и даже не хотите думать, что если никто завтра не пойдет на смерть у этих границ, то ваш мир погибнет. Как же мне надоела эта война.
-«Ты даже не представляешь, как она надоела мне» - подумал, он, не в состоянии произнести и слова.
- Ну, что? Мерри мертв, потянули его в штаб, к заставе. Пусть там, разбираются, что с ним делать - сказал, подошедший бездушный.
Они подхватили его и понесли в направлении заставы.
----------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------





Ведьма и Инквизитор
(набросок)
Самый страшный инквизитор, святой инквизиции королевства, Мириус Стойвен ни когда не снимающий своего черного капющена. О нем ходили разные слухи. Говорили, что все демоны ада собрались в нем, что обычный человек не может иметь такой силы, что он продал душу дьяволу за то, чтобы иметь такую силу которой обладает. Его боялись не только оставшиеся ведьмы, колдуны и чернокнижники, а и простой люд, знать избегали встречи с ним. Он был беспощаден, на него не действовало ни одно заклятье. Он беспощадно уничтожал последние происки магии, ведь в то время она действительно существовала и инквизиторы имели более весомый характер, чем через несколько веков, когда превратятся в сборище слепцов казнящих невинных в то, время когда магия перестанет свое существование. Почти перестанет.
Его не интересовало ни чего, кроме его работы, он полностью отдавался ей и был истинным фанатиком своего дела. Что даже пугало людей стоящих с ним плечо о плечо в его опасном деле. Таких было мало, даже и почти не было. О них ходили легенды и не больше. Но этот же был реален, живым воплощением легенд. Ни, что его не могло остановить, он чувствовал магию, он шел за ней по следу, он искал ее и, находя – уничтожал. Его можно было назвать в истину страшным человек. Так было до тех пор, пока по капризу судьбы он не встретил прекрасную из прекрасных, по имени Селин. Эта девушка смогла сломать барьер, ограждающий Мириуса от окружающего мира, он смогла разогреть его холодную кровь и разбудить в нем обычного человека. Такого же ломкого и чувствительного, которым правили чувства, а не фанатизм.
Как-то он шел, по своему зову. Зову говорящему, что где-то здесь кроиться очередной очаг магии. Он вошел в дом, долго искал то зачем сюда пришел, но так ни чего и не нашел. Только девушку связанную и приготовленную к одному из кровавых ритуалов. Когда он увидел ее, сердце замерло, все стало безразличным, была только она и ни чего больше. Был ее молящий взгляд, который призвал его к себе и он освободил ее. В ней было, что-то чего нельзя было найти не в одной другой, то, что заставляло биться сердце в ином ритме, от чего все вокруг шло кругом. Ни когда не произносящий слов любви, он долго молчал и смотрел в ее чудесный, зеленые глаза. Она в свою очередь не отрывала взгляда от него. Так летели минуты, они не отрывали взгляда друг от друга. Он скинул свой капющен, и перед ней предстало мужественное гладко выбритое лицо, через которое шел розовый шрам, он не, сколько не уродовал, а лишь подчеркивал его мужественность. Серые глаза хранили в себе задумчивость и храбрость, в них просыпалось нежность и любовь при виде ее. Еще короткое мгновение и он осыпал ее всевозможными комплементами. Губы сами произносили слова, и он был не в состоянии остановить себя. Те чувства, что собрались нем и сейчас выливались из него. Их невозможно было удержать, но он и не хотел себя сдерживать.
Шли недели, они встречались с ней. Ему больше не хотелось ни кого убивать, он только хотел зажить совей маленькой жизнью, но только с ней. Тот пыл, что заставлял его беспощадно убивать, куда испарился. В нем умирал тот наводящий страх на все королевство инквизитор, он все больше и больше становился обычным человеком. Со своими недостатками и слабостями. Со временем он даже стал чувствовать магическую силу, исходящую от нее, но ни чего не предпринял. Ему не хотелось об этом думать, пусть она и была одна из них, но иногда люди с этим рождались.
Жаль, что ее магическую силу чувствовал, не только он и как-то когда его не было с ней, она была арестована. Ее пытали, и она созналась в том, что все-таки владеет силой и может ей пользоваться. Обвинение было доказано и теперь ее ждала участь как и всех других, с подобным занятием – быть сожженной на костре. Приговор утвердили.
Когда он прибыл в столицу, был уже день раскаяния. Так называли пятницу.
В эти дни обычно казнили виновных в тяжких деяниях. Он, узнав, о том, что произошло, помчался на площадь – процессия уже началась. Священник призывал смертницу к исповеди, и толпа замерла в ожидании признания ведьмы, в своих тяжких деяниях. Но она все утверждала, о том, что невиновна. Что имела силу и владела ей, но не сделал ни кому ей зла.
Священник прищурился как при приступе зубной боли.
- Вы действительно, не хотите вернуться к Богу нашему? Сознаться в деяниях своих грешных и предстать перед смертью на огненном поприще уже искупленной?
- Мне не в чем признаваться – с усталостью ответила она.
- Тогда пусть огонь омоет твои грехи! И да простит тебя Бог! – прокричал на всю площадь священник и удалился от нее.
- Поджигайте. – Капитан кивнул стражнику.
Тот без промедления поднес факел, и сухие ветви тут же взялись огнем.
На площадь вскочил всадник. Толпа нервно начала поглядывать в его сторону.
Поспешно слез с коня, но было уже поздно, ее одежда взялась, и огонь уже принимал ее в свои объятья, он только успел заметить ее взгляд. Он был такой же, как при первой их встречи, такой же прекрасный и молящий о помощи. Но было поздно. Он уже ни чего не сможет сделать. Теперь огонь уже полностью охватил ее. И его взгляд утонул, где-то там, в пучине адского пламени, только, что отнявшее у него самое дорогое.
Он несколько минут простоял неподвижно. Пламя становилось все больше и больше. Что-то сейчас его рвало на части из нутрии, к горлу подошел ком, который начал нагло душить инквизитора. Из-под капющена покатилась скупая мужская слеза. В ней была горечь, нестерпимая боль вырвалась в месте с ней, которая уже не могла держаться в нем и нашла выход в этой слезе.
- Я не оставлю тебя, милая Селин – еле преодолев ком в горле произнес он.
Сделал первый не уверенный шаг вперед, за ним еще один, но уже чуть быстрей. Так он разогнался до бега. Зеваки со страхом разбегались с его пути. Теперь он мчался со всей прыти, его не мог остановить ни кто. Пламя приближалось к нему и вот оно уже совсем близко. Он уже чувствует его жар, душащий и обжигающий. Он сделал прыжок. Пламя расступилось, как бы запуская его в себя. Как только фигура инквизитора вошла в разъярившийся костер, огонь сомкнулся сзади него.
Секунда молчания, сердца толпы замерли. Все были в шоке от увиденного и не могли сказать не слова. Частоколы стражников стоящие вокруг костра, (разорванный лишь в том месте, где бежал инквизитор) едва заметно попятился назад. Это все происходило в течении одной бесконечной секунды и тут пламя взревело, увеличилось в размерах в три раза, потянулось к небесам, стало то синим, то ослепляюще белым, то ярко зеленым и теперь, после своей секундной страсти стало приобретать привычные все контуры, размеры и цвет. Но толпа уже с гулом бежала прочь. Кто, оказавшись под ногами, сейчас вопил и молил о пощаде, но толпа была безумна и беспощадна. Она бежала прочь от этого места.
Тем временем пламя унялось и стало тухнуть. С балкона, одного домов, стоящих на площади все еще за происходящим со спокойствием наблюдало две фигуры. Они были облачены в коричневые балахоны, с черными вставками на рукавах.
- Я ни на мгновенье в ней не сомневался – как будто говоря, сам собой, сказал один из них.
- Я то же – засмеялся второй – хотя все могло закончиться, намного серьезней, если бы он остался жив и продолжил свою миссию с еще большей ненавистью.
- Давай не будем, говорить, о том, что могло быть. Я не люблю подобных речей, – нервно сказал первый.
Больше они не обмолвились не словом, и удалились в глубь большого дома.



Посланник.

Звучит в ночи раскатом грома
их тяжкий шаг.
Объятый страхом незнакомым,
я слаб и наг На ложе корчусь. А на гребнях
высоких крыш
Удар могучих крыльев древних
колеблет тишь.
И высекают их копыта
набатный звон
Из глыб гранитных мегалитов,
покрытых мхом.
Джастин Джеффри.

В огромной комнате царил мрак и только в одном месте с ним боролся тусклый свет уже тухнувшего камина. Перед камином стояли два громадных кресла. В одном из них сидел человек лет тридцати. Его печальный взгляд нашел свое место в тлеющих углях камина и если бы не пальцы левой руки, нервно отбивающие барабанную дробь по одному из подлокотников, то можно было подумать, что он мертв. Самые яркие лучи, которые вырвались из углей камина, весело играли на его лице, но он даже не моргнул от них.
Раздался гром и по окну застучали капли дождя. Под их монотонный стук можно было заснуть, и это чувство явно одолело и сидящего у камина человека. Но он не подал виду и остался в прежнем положении. Минуты тишины тянулись и через несколько часов уже ближе к часу ночи по крыше здания раздался глухой удар. Что-то медленно зашагало и, дойдя до края, остановилось. И опять несколько минут тишины. В этот раз тишине не пришлось долго править в этом огромном зале и сзади сидящего, с шумом и треском распахнулось окно. В зал бесцеремонно ворвался ветер, занеся с собой тысячи капель которые с треском бились о гранитный пол. Огромны створки окон, еще раз ударились о стены и теперь с едким звоном от стен отскочили сотни осколков битого стекла. Лишь только наружный створки не подавали звука своей непригодности, их даже не трепал ветер. Они просто остались неподвижны, как будто ветра и вовсе не было.
Человек у камина даже не обернулся, он все в той же позе и с тем же безразличным взглядом смотрел в огонь. Наконец наружные створки оглушаюше захлопнулись и теперь в комнате вновь воцарила та же тишина как прежде, разве, что вой разочарованного ветра, стал сильней и шум дождя по стеклу стал не много ближе.
- Наконец-то, ты пришел – сказал человек у камина, в его словах чувствовалась настоявшаяся горечь.
Сзади послышался взмах крыльев и капель сорвавшихся с них.
- Я не бросаю слов на ветер. Ты хотел меня увидеть, и теперь я здесь. Я понял, что ты рассмотрел мое предложение и ты готов, я прав? – безразлично произнес скрипучий голос, от которого у человека побежали мурашки по коже.
- Да, я обдумал твое предложение и я готов – все с той же горечью произнес человек.
Сзади послышался легкий смешок.
- Я знал, что ты согласишься. Но не думай, ни чего плохого, я не могу обмолвиться и словом о том, что ты слаб. Ты поступил мудро – голос гостя звучал абсолютно серьезно.
- Не думаю, ответил человек. Но я не могу, так больше жить и ты сам знаешь почему.
- Да, знаю – сухо ответил тот.
- Ответь мне на один вопрос.
- Слушаю тебя.
-Ты говорил, что я ни чего не буду помнить. Это еще остается в силе?
- Если, ты все еще этого хочешь, то – да. На их место станут чужие воспоминания.
Несколько секунд молчания.
- Думаю, нам не чего медлить – в этот раз в голосе гостя можно было услышать некую неуверенность, от которой слаживалось впечатление, что гость боялся, что человек может в любой момент передумать.
- Думаю, ты прав – уже безразлично ответил человек.
Человек сделал еще несколько глотков вина и брезгвенно отбросил еще не опустевший фужер в камин. Из камина тут же вырвалось пламя, воспрянувшее от глотка вина, но тут же и стухло, отдав последние силы этому всплеску.

This post has been edited by Несс: 23:13, 28 May 2008